Чужой Горизонт
Шрифт:
– И… И снова, как в воду канули. На этот раз на Промзоне. Вместе с открывшим локацию Свистуном.
Профессор отвернулся, Хлыщу даже показалось, что по щеке Сладкова пробежала слеза.
– А это ж всё – живые люди, – продолжал Ник, – Ты знаешь, у нас жёсткий отбор, мы не подписываем контракты с семейными, но всё равно…, – он махнул рукой.
– Люди сделали выбор, – сказал Хлыщ, – они знали, что могут и не вернуться.
– Знали, знали. Максималисты, горячие юнцы, романтики.
– Мы тоже можем не вернуться. И ты это
– Понимаю. Слишком хорошо понимаю. Но, когда я предложил тебе стать участником нашего похода, я знал, что ты согласишься. Во-первых – деньги немалые, во-вторых – авантюрность затеи. А ты – авантюрист. Теперь наша надежда – на удачу, а она нам пока благоволит, сам знаешь, хоть всё и идет, с первого взгляда, наперекосяк. И еще нам нужно обязательно встретить Мутанта.
– Раз нужно, значит встретим. Спасибо, что рассказал про предыдущие экспедиции.
– Рано или поздно рассказал бы,– Сладков повернулся и полез в вездеход.
Разведчики вернулись через четыре с половиной часа. Целые и невредимые. От обоих пахло алкоголем.
– Ну, рассказывайте, – Хлыщ, Муравей, Ясень и Камрад обступили прибывших.
– Дайте присесть, хоть, – взмолился Лёха.
– Садитесь, кто ж не даёт, – Хлыщ указал на поваленный ствол, – ужин подавать?
– Не, мы пожрали, – довольно погладил живот Барсук.
– И не только, видать. А ну-ка, дыхни.
– Да мы по чуть-чуть, – засмущался напарник, – Ну, слушайте.
Отойдя от вездехода, разведчики взяли правее, прошли под прикрытием деревьев вдоль косогора.
– Значит, так действуем, – сказал Барсук, остановившись, – выходим на дорогу за поворотом, чтоб нас с блокпоста не видели, идем не быстро, я прихрамываю, ты тоже изобрази что-нибудь. Кстати зовут-то тебя как, Рэмбо?
– Виталик, – представился Секач.
– А меня – Лёха. Изобрази, значит, Виталик, тоже что-нибудь правдоподобное, будто и тебя потрепали слегка.
– Сделаем.
– Ты – мой временный напарник, новичок. Хлыщ вообще отдыхает сейчас. Это для тех, кто меня знает. Понял?
– Понял.
– То, что ты – морская пехота, можешь не скрывать. «Волки» вояк любят, поскольку сами такие. Все переговоры беру на себя. Стрельба и мордобой – только по моей команде.
Секач кивнул. Про стрельбу и мордобой ему явно понравилось.
Пройдя метров двести, спустились вниз, Барсук покидал маркеры, поводил направо-налево детектором. Невдалеке урчала какая-то слабая аномалия, в остальном путь был чист. Осторожно преодолев небольшой луг, вышли на дорогу. И тут показались собаки. Три особи, голодные и злые.
– Виталик, а вот и наше алиби, – Барсук передёрнул затвор, – Работаем.
Псины были отчаянные, видать голод брал своё. Оскалив пасти и глухо рыча, они моментально набрали скорость, атакуя путников с трёх сторон. Метров за тридцать завели хоровод, потом одна развернулась против часовой стрелки, в то время, как двое других продолжили движение
– Вали левую! – крикнул Лёха и дал короткую очередь.
Мимо. Секач пальнул от бедра и попал – бестия закрутилась на месте и, скуля, нырнула в траву.
Барсук снова выстрелил. Опять в «молоко» – собачки двигались слишком быстро.
– Да, чтоб тебя, сучье племя! – сплюнув под ноги, Лёха перешёл в контратаку, – держи вторую, Секач!
– Держу, – уже из-за спины отозвался егерь.
Нога разнылась, но, несмотря на тупую боль и хромоту, Барсук развил приличную скорость. Похоже, псина озадачилась поведением потенциальной жертвы, и немного сбавила темп, чем Лёха и воспользовался – через несколько секунд нападающая сторона уже корчилась посредине дороги, сражённая короткой, но меткой очередью. Третья собака моментально развернулась и рванула в сторону блокпоста. Как только она скрылась за поворотом, оттуда раздалась пулемётная трель, и короткое взвизгивание оповестило о кончине последнего хищника. Барсук обернулся к егерю.
– Путь чист, Виталя, айда в волчье логово!
Оказавшись в поле зрения часовых, Барсук поднажал на хромоту и поднял руку с автоматом вверх, показывая, что пришёл с миром. Секач, долго не думая, повторил жест напарника. С КПП ответили тем же, а когда разведчики подошли поближе, к ним и вовсе вышли навстречу. Сам майор Андрей Дронов по прозвищу – естественно – Дрон. Двое часовых невозмутимо продолжали нести вахту.
– Привет, «санитары Зоны»! – Барсук, изобразив добрейшую улыбку, поприветствовал второе лицо клана. Первое лицо, полковник Колончук, скорее всего, как всегда отсутствовал.
– Здорово, Барсукан! – крупный, похожий на довольного жизнью восточного хана, Дрон протянул гостю свою лапищу, – А я слышу, шмаляют поблизости. Ваших рук дело?
– Наших, – Барсук искоса глянул на держащегося за плечо напарника, – Собачки покушать захотели. Ну, и помяли нас слегка. Что-то живность сегодня агрессивная.
– Да заметно. Помятые вы. А это кто с тобой? Впервые вижу.
– Новенький. Секачом кличут. Из морпехов, кстати.
Дрон удовлетворённо кивнул.
– А Хлыща своего куда дел?
– Хлыщ в отпуске. Задницу греет в Барселоне, – Лёха достал наладонник, нашел нужную папку и сунул гаджет под нос второму лицу.
На фото годичной давности довольный Хлыщ в цветастой рубахе – явно «Десигуаль» – позировал на фоне Саграда Фамилиа в обнимку с какой-то брюнеткой. О его краткосрочном отпуске в прошлом августе знали только самые близкие друзья, так что сейчас Дрон всё принял за чистую монету.
– Во даёт!, – майор почесал свою бородку-подкову, – мы тут, значит, лошадь дохлую в канаве доедаем, а он по барселонам шастает. Передай, когда вернется, пусть заглянет на огонёк, водки выпьем, расскажет как отдохнул, негодяй. Я бы тоже сейчас махнул в Турцию или в Бундес, да дела не отпускают. Проходите, чего встали.