Чужой мир. Пустыня смерти

Шарапов Кирилл Юрьевич

– Давай помогу, тут до нашего лагеря меньше сотни метров, накормим, напоим.

– И спать уложим, – усмехнулся Димка.

– Как скажешь, земеля, – улыбнулся Всеволод в ответ.

– Прости меня, Бур, – неожиданно произнес Балаган, – за тот вечер. Зол я на тебя был. Ты, сволочь, прав, как всегда, оказался. Но вот принять это сил у меня не хватило.

– Понимаю, Дима. Это все – потом. Сейчас пойдем, выглядишь ты отвратно, и воняет от тебя, как… когда-то от меня.

– Я три дня ничего не ел и почти сутки не пил. Когда мылся в последний раз, вообще не помню, да и где воды взять, тут пустыня кругом.

Всеволод

снял с пояса флягу и протянул приятелю, тот вылакал пол-литра почти мгновенно.

– Спасибо, Сев, я ведь почти сразу узнал, что ты натворил, бросился к шефу, а эта гнида меня послала…

– Потом, Дима. Да и неважно уже это все. Прошлая жизнь осталась в другом мире.

– Нет, Сева, я очень виноват перед тобой.

– Потом, Дима, – еще раз повторил Бур, – все потом.

В лагере никто не спал. Все напряженно ждали развязки, Инга уже сказала остальным, что Бур кого-то ведет и тот ранен. Снова разожгли едва тлеющий костер, и даже подвесили котелок с водой. Карина приготовила аптечку, Игорь дежурил у сканера, а Серго, забравшись на чердак дома, во дворе которого они расположились, вел наблюдение. Хотя с приборами БТРа и даром Инги в этом и не было особой нужды. Диму усадили на бревно, дали воды. Он выпил еще примерно около литра и теперь выглядел довольным, как слон.

– Знакомьтесь, мой сослуживец, хороший друг, Дмитрий Балаганов. Позывной, как вы сами догадываетесь, Балаган. Это – Карина, Инга, Александр Николаевич, на чердаке с автоматом Серго, он же Игорь-второй, рыжий с автоматом на БТР – Игорь.

Стоило Балагану увидеть Ингу, как он моментально напрягся, кулаки сжались, в глазах загорелась ненависть. Еще мгновение и…

– Спокойно, Дима, – положив руку на плечо друга, остановил его Всеволод, – она не одна из них.

– А костюмчик? – подозрительно глядя на «амазонку», голосом, полным недоверия, спросил Балаган.

– Трофей.

О том, что Инга отмачивает номера не хуже настоящих паломниц, Бур решил пока умолчать. Дима расслабился, но на Ингу продолжал коситься с подозрением.

– Давайте осмотрю вашу ногу, – предложила Карина.

Присев, она ловко извлекла из разгрузки нож и вспорола штанину, не дожидаясь разрешения. Осмотрев рану, она скривилась:

– Запустили жутко, гноится, может начаться сепсис. Инга, принеси мне мой рюкзак.

Девушка забралась в БТР и притащила требуемое. Как-то незаметно к Карине перешли обязанности полевого врача. Она где-то нарыла местную медицинскую энциклопедию и теперь старательно ее изучала. Во всяком случае, повязки она накладывала очень грамотно.

– Вы свободны? – полюбопытствовал Балаган. – Поскольку я уверен, что вон та рыжая, – он снова покосился на сидевшую чуть в стороне Ингу, – спутница Всеволода. Он всегда был неравнодушен к барышням с подобным цветом волос, и в жизни не поверю, чтобы Бур упустил такую.

– Я с ним, – мотнув головой в сторону Игоря, сидящего на броне, коротко бросила Карина.

– Понял, не дурак.

– Вот и хорошо, что разобрались, – подсев к ним, сказал Всеволод. – Димка, теперь слушай внимательно: командир здесь я, мои приказы не обсуждаются, а выполняются. Ты прав, Инга со мной. Никаких подкатов и разлада в коллективе, мы команда, если что-то не устраивает, лучше уйди сразу. Поскольку у нас все равны, никаких привилегий тебе, как старому другу, не будет.

– Вот теперь

узнаю своего командира Всеволода Буракова. Все верно, старлей. Я в команде. Если бы ты пришел ко мне в отряд, я бы, наверное, сказал то же самое.

– Рад, что мы поняли друг друга. Так где это тебя измочалило?

– Вчера, во время песчаной бури, налетели на «зеленых». Бронетранспортер и багги, мы их первые заметили, но там такая каша была, что просто вилы. Да и было нас всего шестеро – пять мужиков и тетка лет пятидесяти. Короче, ушел только я.

Не смотрите на меня так, – перехватив взгляд Спасского, огрызнулся Дима. – Они все погибли, и я не спасал свою шкуру ценой их жизни.

Всеволод положил руку на плечо приятеля:

– Не беспокойся, я тебе верю. Не в твоих правилах бежать, прикрывшись чужими спинами, скорее сам на амбразуру полезешь. Помню, как ты с «кошкой» ползал, ребят вытаскивать, которых снайпер перещелкал. Профессор, Балаган не тот человек, чтобы покупать день жизни за счет других.

Спасский поднял руки в защитном жесте:

– Простите, просто шальная мысль.

Пока Карина промывала обеззараживающим раствором рану и накладывала повязку, Балаган скрипел зубами, но молчал.

– Думаю, все наладится, – поднявшись, произнесла она. – Вырвало кусок мяса, повредило мышцы, но заживет. Правда, будет не очень красиво.

– Не берите в голову, – отмахнулся Дмитрий, – хуже этого не будет.

Он стянул замызганную рваную ветровку и продемонстрировал всем спину, на которой красовался огромный уродливый шрам от ожога.

– Кстати, это Бур меня тогда потушил, в наш БТР «тандемкой» попали, а потом еще и зажигательным добавили. Меня контузило и с брони сбросило, так бы и сгорел, если бы Сева на меня кусок брезента не швырнул. Я его должник.

– Ничего ты мне, Балаган, не должен, – отмахнулся Бур, – давай двигай мыться, потом поговорим. Тут воды немеряно, родник в лесу, и даже ванна уцелела, сейчас нагреем ее и отмоем тебя, а то и впрямь – несет как от помойки.

– От тебя так же несло, когда мы с тобой в последний раз беседы вели, – парировал Балаганов.

Всеволод скривился. Вспоминать те времена было неприятно.

Мужчины быстро натаскали целую ванну воды, после чего разожгли костер прямо под ней, благо та была стальной. Через десять минут из домика, где она стояла, раздалось довольное фырканье. Карина забралась в кузов «Самсона» и быстро нашла мыло, мочалку и даже выделила пару пакетиков шампуня. Через двадцать минут к костру приковылял Балаган, чистый, свежий, в новом камке местного производства.

– Где это вы так прибарахлились? – поинтересовался он, бросив взгляд в кузов, заставленный ящиками, бочками и коробками.

– Об этом после, – отрезал Всеволод, – давай рассказывай, как оказался здесь.

– Э-э, давай уточним, где это – здесь? Если у этого костра, то – ты меня привел. А если в этом мире, то – понятия не имею. А если ты про пустыню, то я уже все рассказал.

– Хватит здесь балаган устраивать, – скаламбурил Бур, – докладывай.

– Короче, очнулся я в руинах собственной квартиры недели три назад, может чуть больше, со счету сбился. Город сильно изменился, я сначала и не понял, где нахожусь. Какой-то памятник полководцу… потом потоп начался, повезло, что высоко оказался. Сосед мой, пенсионер парализованный, захлебнулся прямо в своей кровати.