Чужой муж. Книга вторая
Шрифт:
– Меня уволили, – холодным тоном проговорил и, осушив стакан, отправился на выход, – Спасибо за ужин. С праздником.
– Ты куда, твою мать?! В смысле уволили? – визгливо кричала мне в спину Саша.
– Сынок, да что случилось-то? – вторила ей мама.
– Ну вот, Саша, выходила за генерального, а теперь...
Захлопнул дверь. Глаза резало, душу выворачивало, а сердце билось о рёбра. Впервые так страшно, впервые я потерялся по жизни. Земля будто из-под ног уходит.
Утром того же дня
Потерянным взглядом наблюдал за обыском
– Распишись, – выдернул меня из мыслей голос моего зама. Он протягивал мне лист бумаги. Пробежавшись взглядом по строчкам, уловил лишь фразу "по собственному желанию".
– Виталь, ну это же бред, – попытался найти в нём поддержку.
– Лёх, я понимаю. Но они несут убытки. Им нужен козёл отпущения, вот и прицепились к браку и кредитам, – покосившись на обыскивающих, понизив голос, пояснил мужчина, – Потрясут и отстанут. Спишут всё на твою некомпетентность и успокоятся.
– Какую некомпетентность? Я здесь четыре года руковожу, и всегда всё нормально было, – беспомощно прошептал, потерев пальцами лоб.
– Лёх, за прошлые три месяца мы прибыли практически не принесли, – тактично пытался донести до меня зам.
– Так это разве моя вина? Мне на улицу с плакатами выходить и клиентов заводить к нам? – усмехнулся, откидываясь на спинку кресла и ослабляя узел галстука.
– Ты мне чего высказываешь? – вспылил мужчина, – Как будто я такие решения принимаю. Бухгалтер тоже уволена и под следствием. Тебе сейчас не о месте думать надо, а как срок не получить. К договорам некоторым есть серьёзные вопросы, по лизингу, по кредитам... Список такой, что... Поезжай домой. Выспись, а-то ходишь, как приведение по центру.
– Сотрудники подворовывали, а отвечать мне и бухгалтеру..., – покачал головой, с трудом поднимаясь на ноги. Ещё на последнем совещании я чувствовал, что что-то не так, но проигнорировал интуицию, и вот вам.
– Ты голова, – с металлом в голосе произнёс Виталик, уже, видимо, примеряя себе моё кресло, – А рыба, как говорится, гниёт именно с неё...
– Пошёл ты, – выплюнул сквозь сжатые зубы. Я-то знаю, что за время работы и скрепки там не взял.
Мне некуда было идти, ничего не хотелось. Когда моя жизнь превратилась в такое ... болото? Мне за тридцать. К этому времени мужики добиваются успехов в карьере, определяются с выбором спутницы, и у них появляются дети. Они уже более стабильно стоят на ногах и уверены в завтрашнем дне. А я? Потерял всё. Будем честны, всё полетело к чертям, и на работе, и в личной жизни.
Меня тошнило от тёщи, от глупости Саши, от наигранности и фальшивости собственной матери. Отмотать время назад, на какой-то год, тогда и дышалось как-то иначе. Как глупы и нелепы были наши ссоры с Наткой, взаимные претензии и упрёки. Надо было сесть и поговорить, встряхнуть её, увезти подальше, да чёрт с ним, взять из детдома ребёнка... А я, как придурок не только предал её, но ещё и потом столько грязи высказал и сделал.
Как же порой хочется стереть из памяти прошлые десять лет совместной жизни с Наташей. Кого-то это удивит. Почему же? Разве я не был счастлив, разве люди не стремятся, наоборот, избавиться от негативных эпизодов? Именно поэтому и хочу всё забыть. Был счастлив, был любим и любил. Сейчас
Мышцы скручивало от желания орать во всё горло, биться головой о стену. Отчаяние, ужасное чувство, оно выматывает, опустошает, лишает жажды жить. Так хотелось сказать небу: "Я понял уже. Хватит! Что ещё ты мне приготовил? Как ударишь?"
Неоднократно прокручивал в голове, как было бы, будь рядом бывшая жена. Помню, когда после универа искал работу, и меня без опыта никуда не брали, Ната улыбалась и подбадривала, что всё у меня получится. Она тогда проходила стажировку в юридической конторе за пять тысяч в месяц. Жили в долгах, безо всего и были самые богатые на свете. Не чувствовали холода и страха. Сейчас, конечно, спустя годы, я просто романтизирую и идеализирую прошлое. Но ведь такие воспоминания и ощущения дорогого стоят. А что мне вспомнить про нас с Сашей? Пожалуй, кроме дочери и нечего.
– Да, – принял вызов, даже не глянув, кто звонит.
– Здорово, Лёх, – поприветствовал меня смутно знакомый голос. В голове мелькнула догадка, что это мой бывший одногруппник, Денис Белозеров. В неверии посмотрел на дисплей, надо же, даже номер не сменил за столько лет.
– Здорово, Дэн, – садясь ровнее и пытаясь немного выпрямить ноги, от длительного нахождения в неудобной позе всё тело затекло. Всё же автомобиль предназначен только для передвижения, а не для отдыха с комфортом, – Тыщу лет тебя не слышал.
– Так может, увидимся? – сразу предложил старый приятель.
– Ну, давай, – немного опешил от его напора.
– Лёх, я в курсе твоих проблем, у меня к тебе предложение есть, надо обсудить, – торопливо проговорил Денис. Надо же, как быстро слухи разносятся.
– Хорошо, где и когда? И что за предложение-то? – меня терзали предположения и догадки. А я всё никак не мог вспомнить, куда после выпуска отправился трудиться мужчина.
– Через час в "Три Лося" , сможешь подъехать? – спросил он.
– Да, давай, – мне терять особо нечего, поэтому послушаю его идею. Может что-то дельное. Нажал отбой и завёл авто. Что ж, попробуем начать с чистого листа, всё с нуля.
Глава 3
Наталья
***
Константин вышел в коридор и набрал номер бывшей жены, внутри кипело раздражение и злость на Марию. Что за бестактность и мелкие пакости исподтишка? Он же предупредил её. Ладно Стас, он пока бестолковый, но она-то взрослая женщина, должна понимать, что делает. Пару гудков и пропитанный позитивом голос женщины прозвучал в динамике:
– Да, Кот?
Её хорошее настроение только больше его рассердило, и именно сейчас, это Машино привычное: "Кот", резануло слух и заставило скривиться.
– Маш, – начал, ещё держа себя в руках, блондин, – Мы, кажется, договорились с тобой?
– И? – то ли не понимая, то ли изображая это самое непонимание, спросила она.
– Что: "И?". Почему Стас у меня? – понижая голос и обернувшись, проговорил недовольный мужчина.
– Ой, а что помешал? – расстроилась она искренне, – Кот, ну ты сказал, что занят будешь, я подумала у тебя срочная работа. Блин, нехорошо получилось... Извини, а?