Чужой остров
Шрифт:
Сама схема подземки вполне позволяет исправить ошибку Таркина. Он, видимо, боялся, что враги могут занять один из тоннелей. Поэтому и выбрал не самые удачные места для блок постов.
Ошибка не считается ошибкой, до тех пор, пока её не исправят.
На посте, расположенном в шестом тоннеле, дежурили девятеро. Не считая часового, который, как суслик иногда выглядывал из «норки». Конечно, Билл строго это запрещал, и узнай он о том, что его приказы не выполняют — беда тому, кто ослушался.
Девять простых
Кто курил чистую бумагу, чуть-ли не выблёвывая лёгкие. Кто-то находил сухую траву или листья. Подходил любой сорняк, росший на поверхности. Обычно, за скромную плату, часовые могли достать некоторое количество зелени. Или же люди, возвращавшиеся с рейда, приносили листья с травой. Они сразу отдавали их тем, кто дежурили на блок посту. Таркин не любил сигарет, а ещё больше дым.
— Ох-ох! Щас как бахну, крышу снесёт! — сказал длинноволосый парень, с автоматом в руках. Он взял газету, скрутил стопку вечерних новостей в трубочку… Окликнул всех, кто не спал, чтобы они посмотрели на него.
Все взгляды были направлены на парня. Такая уж у него репутация, любил он что-то чудное вытворить… На этот раз, скрутив сигарку, он подошел к бетонной стене. Наклонился и сорвал немного сухого мха. Плотно сжал его механическими пальцами, раскрошил. Высыпал маленькие кусочки растения в самокрутку и поджёг её.
— Акх-хакха-акха! Х-тьфу, Ой-ой-ой, — закашлялся длинноволосый. Его глаза покраснели от одной затяжки, ноги начали дрожать, но он затянулся снова. Из глаз побежали ручьи, кашель превратился в какие-то животные рыки.
Мужик, которого разбудил громкий шум подошел к молодому. И похлопал его по спине. Два раза. Тяжеленой механической рукой. Парень, не ожидая удара, дёрнулся вперёд. И упал, успев подставить руки. Он провалялся в луже какое-то время, ему было настолько плохо, что, казалось, хорошо.
— Ну и идиотина, ты так сдохнешь скоро. Кончай ерундой заниматься! — высказался, тот, кто толкнул парня.
— Верно, Рихтер, — заговорил кто-то из группы и показал кусок пористого корня, — я вот эту хреновину курю, и хватает.
— Корень называется, поправил его, — однорукий из темноты. У него был пистолет, но в наказание за кое-какие ошибки Таркин оторвал его левую руку.
Длинноволосый, прейдя в себя встал на ноги. Чихнул пару раз, треснул себя по лбу. Громко заявил, что бросает курить. В тоннеле раздался громкий смех. Это было уже его третье такое обещание. Первое он дал после того, как скурил пару страниц из сгнившей книги «Идиот», а второе — когда чуть не подавился сигарой.
В паре метров от весёлой компании сидел лысый Дрю, самый бойкий из них. Он имел самые лучшие механические руки и ноги.
Мимо Дрю пробежала крыса. Вернее, попыталась, он раздавил её правой ногой и глазом не моргнув. Казалось, что он знал о ней, ещё до того, как она появилась. Но Дрю делал это не из жестокости, не для развлечения. Он делал это чтобы есть… Нет, не крысу. Он использовал её тушку, как приманку.
Дрю довольно часто дежурил не только на постах, но также ходил в рейды. И всегда брал с собой дохлую крысу. Животные на поверхности совсем отвыкли от людей. Даже два месяца игры не сильно на них повлияли. Иногда можно было какую-нибудь полудикую собаку прямо с руки кормить. Дрю этим пользовался. Готовил мясо он на костре, разумеется на поверхности и в тайне от Билла. Никто не хотел выдавать самого авторитетного, тем более он всегда делился едой.
— Ленни, ставлю полтинник на свою победу, — сказал мужик с облезшим лицом, облокотившись на стойку из ящиков. Он упёр механическую руку и подогнул её в локте. Демонстративно подогнул и выпрямил все пять пальцев.
— О-о-о! Реслинг, сказал кто-то из дежуривших на посте.
— Барри, я оторву тебе руку и… — согласился Ленни, но не закончил свою мысль.
— Не базарь, делай.
Она схватились механическими рука. У Берри рука была чуть массивнее и, с виду, внушала больше доверия. Но телосложением брал Ленни, пусть его рука и была чуть меньше.
— Три, два, один…
Он одновременно надавили в разные стороны. Послышался тихий шорох металла о металл. Лица парней покраснели. Очевидно, что пятьдесят кредитов на улице не валяются.
Электронная валюта вообще нигде не валяется… Если только оживить труп и попросить его перевести все кредиты.
Секунд двадцать наблюдалась ничья. Сначала верх брал Лении, затем Барри. Их руки, как медленный маятник двигались из стороны в сторону. Вдруг, послышался какой-то скрежет. Барри посмотрел на свою руку, она слегка погнулась, появились трещины. Его противник заметил этот робкий взгляд и вложил все силы в последний рывок.
Трещины быстро побежали в стороны. Металл начал хрустеть. Рука Барри не выдержала такого давления и сломалась в локтевом суставе. Все, кто наблюдали, за противостояние снова закатились в хохоте. Она ржали, как кони. Неудача одно их них сильно позабавила публику.
Рука Барри едва-ли держалась на внешней пластине, пальцы и кисть не слушались. Тогда, он долбанул бесполезной конечностью о стену и ещё раз. Делал это пока она окончательно не отвалилась. Но выигрыш, честно победившему, перевёл.
— Я-то новую куплю, а вы так и останетесь ссыкунами, — бросил он. Ведь никто кроме Барри не соглашался выйти против Ленни, тем более вызвать его.
После кто-то заговорил о Андере Гроумене. Улыбки сразу сползли с лиц. Культисты всегда относились к разговорам о нём с уважением, никто не смел шутить.