Чужой рассвет
Шрифт:
– Короб, ты со Щукой остаешься, мы с Брагой до дороги метнёмся, посмотрим что к чему.
– Принято, – Короб поудобнее перехватил двустволку. – Только Арнольдыч, ты это, давай не как в прошлый раз, ладно? Сходите, осмотритесь и сразу обратно.
– Не бзди молодой, – Брага передал ему пистолет майора и похлопал по плечу. – Я подстрахую, всё будет в ажуре.
***
Вернулись они через час мрачные.
– Скверная история, – Брага снял рюкзак и сел перематывать портянки. Носков он не признавал, как не признавал много
– У дороги армейский грузовик, «Урал». Слетел в канаву, капот об дерево всмятку, мотор разворотило. В кабине «двухсотый», сержант-армеец.
– ДТП? – Удивленно спросила Щука.
– Да тут как сказать. С одной стороны да, а с другой…
– Ну не тяни, Брага! – Короб нетерпеливо стукнул ладонью по прикладу ружья.
– А с другой, сержанта кто-то пристрелил, – добавил Немец и посмотрел на тело майора.
– Вот это поворот! – брови Короба удивленно поползли вверх. – Это как же так? Нападение? На кабине есть следы пулевых отверстий?
– В том-то и дело, что нет! – Брага свернул старые портянки в целлофановый пакет и достал чистые. – Парня убили непосредственно в кабине, и по всему выходит, что из вот такого же пистолета, – он указал на торчащий из-за пояса Короба украинский «Форт».
– Гильза такая же? – догадался парень.
– Ага, один в один.
– А что, если майор своего водителя добил, чтобы тот не мучился? Вы тело парня хорошо осмотрели? Были какие-то несовместимые с жизнью, тяжёлые травмы? – Щука озадаченно сдула лезущую в глаза челку.
– Оно, конечно, может, и так, – покивал Брага. – Вот только с этим вторая "непонятка". Много ли надо, чтобы добить? Выстрел в голову или в сердце. Но нашего водилу нашпиговали пулями «от» и «до». Пять раз стрельнули. Куда пришлось. В голову, кстати, тоже попали.
Брага покряхтел по-стариковски, сунул руку в карман и высыпал на траву пригоршню пистолетных гильз. – Считайте меня пророком, если в новом стволе Короба не хватает как раз пяти патронов.
– Груза в кузове нет, – подвел жирную черту Немец. – Каким бы не был этот детективный сюжет, мы в "голяках", коллеги.
– Что делать будем? – Щука обвела всех цепким внимательным взглядом. Она уже не походила на ту радостную девчонку, ещё недавно сидевшую у лодочного руля. – Пустыми возвращаться? Столько сил ухлопали, рисковали, всё зря?
– А что ты нам, едрить-колотить, прикажешь? – Брага закурил дешёвую папиросу, и по лесу поплыл едкий табачный дым. – Ждать, пока господин старший офицер в себя придут и скажут, куда груз делся? То ещё занятие. Может, он вообще до весны спать собрался, накопленное сало проедать? Уходить надо, пока вояки всех не прихватили и эту стрёмную историю на нас же не повесили.
– Надо его с собой забрать, – Щука показала на майора. – Я ему тонизирующий препарат ввела, может, и очнется. А может, и нет, но бросать его тут – грех. Дотащим до какого-нибудь
Короб, закончивший пересчитывать патроны в пистолетном магазине, вскинулся:
– Да уж вот от кого милости не жди! "Перепадёт" нам от них, ну как же. Это только наш барыга с армейцами дела вести умеет, а так они нашего брата не жалуют. Кинут в кутузку и начнут крутить, «как» да «что». Хорошо, если потом живым и относительно здоровым выйдешь. Военные следаки – те ещё волчары.
– Хорош трещать, – Немец решительно рубанул ладонью воздух. – Нельзя его здесь бросать. Если всплывет, что мы тут были, на нас "всех собак спустят". И тогда уже ничего никому не докажем. А так, оставим с записочкой «Шли, нашли, подлечили, на себе тащили». Про сделку и товар – молчок, в этом случае с нас и "взятки гладки". Попадать под военный розыск себе дороже, не будет нам потом тут жизни, только к анархистам за болото подаваться.
– Ну что ж, пусть будет так, – Брага достал топор, провёл ногтем по лезвию. – Надо жерди рубить, носилки-волокушу делать. Молодой, пойдем, поможешь.
***
Майор Минько пришёл в себя, когда Короб пристраивался, чтобы половчее его ухватить и перекинуть в лодку.
Офицер раскрыл глаза, болезненно щурясь на дневной свет, и тяжело закашлялся. Короб, не ожидавший этого, отшатнулся и чуть не выпустил из рук носилки. Брага, едва успев перехватить их, рявкнул на парня:
– Эй, пацан, тебя шмель за яйца укусил, что ли? Ты смотри, что делаешь!
Майор слабо застонал, и сталкер, удерживая руками березовые жерди, удивленно приблизился к нему:
– Ты смотри-ка, очухался!
Брага курил уже пятую папиросу и всё вокруг пропиталось вонючим запахом его "махры". Даже вездесущие комары держались на некотором расстоянии. Не сказать, чтобы Брага так уж наслаждался процессом курения. Его хрипящие при жутком кашле лёгкие скорее говорили об обратном. Просто он сильно нервничал, потому что шла пятнадцатая минута разговора, а упрямый вояка твердил одно и то же.
– В Красновку меня… доставьте… срочно.
– Да что ты опять заладил с этой Красновкой! Что произошло в дороге? Куда делся груз?
– Это всё потом. Сейчас в Красновку… быстрее пожалуйста.
– Вот же "сапог" тупой! – злился Короб.
Сначала майор просил пить, и молодой поднёс к его рту свою флягу. Военный не только выхлебал всё содержимое, но и напускал внутрь отвратительных слюней с кровавыми прожилками, после чего Короб брезгливо сунул испорченную флягу майору за пазуху. Но главное, до сих пор военный ничего не сказал им о судьбе груза. И теперь молодому сталкеру хотелось вывалить из носилок засранца в армейской форме, сунув мордой в речную, пропахшую тиной воду.