Чужой. Чужие. Чужой-3

Фостер Алан Дин

Эйпон повысил голос, заглушая остальных.

— Ладно, хватит пережевывать одно и то же. Первый сбор в пятнадцать. Я хочу, чтобы к этому времени все выглядели по-человечески — большинству из вас придется постараться. Разошлись.

Одежда, которая была на них во время гиперсна, снята и брошена в ликвидационное устройство. Легче уничтожать эти остатки и брать новую одежду для обратного путешествия, чем пытаться восстановить брюки и рубашки, которые облегали тело в течение нескольких недель. Цепь поджарых обнаженных тел потянулась под

душ. Струи воды смывали накопившийся пот и грязь, успокаивали нервные окончания под очищаемой кожей. Сквозь облачка пара Хадсон, Васкес и Ферро наблюдали, как вытирается Рипли.

— А это что за свежатина? — Васкес задала этот вопрос, промывая волосы.

— Она здесь что-то вроде консультанта. Я мало знаю о ней.

Крошка Ферро вытирала свой живот, плоский и мускулистый, как стальная плита, и добавила с преувеличенной значительностью:

— Она однажды видела чужого. По крайней мере так болтают.

— О-о-о! — Хадсон состроил рожу. — Я поражен.

Эйпон прикрикнул на них. Он был уже в раздевалке, с полотенцем на плечах. Его плечи были так же лишены жира, как и плечи его сослуживцев, которые были на двадцать лет моложе его.

— Пошли, пошли. Сушитесь быстрее, кучка лежебок. Давайте, время вышло. Вы испачкаетесь быстрее, чем отмылись.

В столовой люди разделились. Это произошло автоматически. Не нужно было шептать что-либо на ухо или класть возле приборов карточки с именами. Эйпон и его команда заняли большой стол, тогда как Рипли, Горман, Берк и Бишоп сели за другой. Каждый сам наливал себе кофе, чай, напиток или воду, ожидая, когда автоматический повар выдаст яйца и эрзац-бекон, тосты и котлеты, приправы и витаминные добавки.

Каждого из членов команды можно было различить по его форме. Двух одинаковых не было. Это не было результатом специальных знаков отличия, а зависело от личного вкуса. «Сулако» — не казарма, а Ахеронт — не плац. Иногда Эйпон просил кого-нибудь убрать слишком вопиющее дополнение к одежде, например, когда Кроу поместил на спине бронежилета компьютерный портрет своей последней подружки. Но большинство людей из команды украшало свою внешность так, как им нравилось.

— Эй, старшой, — произнес Хадсон, — что там за операция?

— Ага, — Фрост булькнул чаем. — А то мне приказали срочно отправляться, и я не успел даже сказать «прости—прощай» Мирне.

— Мирна? — рядовой Вежбовский поднял кустистую бровь. — А я думал, Лина.

Фрост казался неуверенным.

— Мне помнится, Лина была три месяца назад. Или шесть.

— Это — спасательная экспедиция, — Эйпон цедил свой кофе. — Нам нужно спасти несколько сочных дочек колонистов.

Ферро была разочарована.

— Черт, это не для меня.

— Кто сказал? — Хадсон поедал ее глазами. Она бросила в него кусочек сахара.

Эйпон только слушал и смотрел. У него не было причин вмешиваться. Он мог их успокоить, мог сделать все по инструкции. Вместо этого он позволял им вести себя

свободно, но только потому, что знал, что его люди — самые лучшие. Он бы пошел в бой, имея за спиной любого из них, не беспокоясь, что не видит его, зная, что, если ему будет что-то угрожать, о нем позаботятся лучше, чем если бы он сам имел глаза на затылке. Пусть поиграют, пусть ругают и Колониальную Администрацию, и армию, и Компанию, и его тоже. Когда наступит время, игра прекратится, и каждый из них займется только делом.

— Тупые колонисты.

Спанкмейер смотрел в тарелку так, словно еда начала менять свой вид. После трехнедельного сна он был чертовски голоден, но все же не настолько, чтобы не высказать своих солдатских кулинарных комментариев.

— Что это было?

— Яйца, недоумок, — ответила Ферро.

— Я знаю, что такое яйцо, пустоголовая. Я имею в виду эту плоскую желтую штуку на краю.

— Наверное, кукурузный хлеб, — Вежбовский повертел в руке свою порцию и рассеянно добавил: — Эй, я бы не возражал еще разок попробовать того Арктурианского кушанья. Помните те времена?

Капрал Хикс сидел справа от него. Он взглянул на соседний стол, потом опять уставился в тарелку.

— Кажется, новый лейтенант слишком хорош, чтобы есть вместе с нами, недостойными. Целуется с представителем Компании.

Вежбовский уставился на другой стол, не беспокоясь о том, что кто-нибудь может заметить направление его взгляда.

— Да-а-а.

— Не имеет значения, если он знает свое дело, — сказал Кроу.

— Магическое слово, — Фрост разбил яйцо. — Разберемся.

Возможно, им не понравилась молодость Гормана. Хотя он был старше, чем половина членов группы. Наиболее вероятно, что им не нравился его внешний вид: волосы чистые даже после нескольких недель, проведенных в гиперсне, складки на брюках острые и ровные, ботинки блестят, словно металлические. Он выглядел слишком хорошо.

Пока они ели, ворчали и глазели, Бишоп занял свободное место рядом с Рипли. Она намеренно встала и направилась к дальнему концу стола. Старший помощник выглядел уязвленным.

— Жаль, что вы так относитесь к синтетикам, Рипли.

Она не обратила на него внимания и посмотрела на Берка.

— Вы мне ничего не сказали о том, что на борту есть андроид! — ее тон был обвинительным. — Почему? Не лгите мне, Картер. Я видела его татуировку, когда была в душе.

Берк казался озадаченным.

— Ну, это просто не пришло мне в голову. Я не знал, что вы так расстроитесь. Уже много лет Компания взяла за правило держать на борту каждого транспорта синтетика. Они не нуждаются в гиперсне и намного дешевле стоят, чем живой пилот, наблюдающий за скачком в межзвездном пространстве. Они не сходят с ума, долго работая в одиночестве. Ничего особенного я в этом не вижу.

— Лично я предпочитаю определение «искусственный человек», — мягко перебил Бишоп. — В чем, собственно, дело? Может быть, я смогу помочь.