"Чужой"

Соболев Сергей Викторович

В начале двухтысячных в Льяново появились какие то предприимчивые люди, чья внешность выдавала в них южан, выходцев из одной некогда братской среднеазиатской республики. В центре села еще в начале шестидесятых для нужд крупного НИИ, чьи научные корпуса расположены километрах в четырех от Льяново, были построены три пятиэтажных дома. В этих серых панельных домах разместились общежития семейного типа, так называемые "малосемейки". Здания ни разу не ремонтировались и уже к началу двадцать первого века представляли из себя довольно жалкое зрелище. Эти строения были объявлены аварийным, идущим под снос жильем. Поскольку жилье считалось "ведомственным", а институт, имевший на своем балансе эти

дома, сменил вывеску и поменял не только профиль, но и состав учредителей, то жильцов попросили с вещами на выход. Собственно, на этом, пожалуй, история трех серых строений, расположенных в центре подмосковной деревни подошла бы к своему концу - эти здания либо снесли бы, либо голые кирпичные коробки ожидали прихода инвесторов, которые бы взяли расходы по очистке территории на себя. Однако, произошло другое. На здания положили глаз те самые предприимчивые господа. Вскоре в деревне начали происходить два прямо противоположных процесса. Из Льяново стали уезжать коренные жители - из числа самых стойких. У тех, кто ничего не понял после визита посредников, просто напросто горели их дома, преимущественно - деревянные...

Одновременно с исходом местных жителей, в деревне появились "мигранты". Одно время в этих самых трех бывших "малосемейках" проживали турецкие строители, которые трудились в Морозовке или в других ближних населенных пунктах, там, где кипело строительство, где возводились корпуса элитных пансионатов и коттеджных поселков. Потом они куда то исчезли... А вместо них Льяново заполонили выходцы из Таджикистана. По видимому, работодателям и "крышующим" структурам была даже выгодна такая концентрация гастарбайтеров в одном месте. Проживают они почти все в тех самых аварийных зданиях, причем теснятся по три четыре, а иногда и по пять душ в небольших комнатушках. Рано утром их автобусами развозят на стройплощадки, а привозят обратно уже в темноте. В те дни, когда из за праздников работы приостанавливаются, когда выдается выходной, эти люди, преимущественно мужчины молодого и среднего возрастов, бесцельно слоняются по деревне, не зная чем себя занять. Иногда устраивают футбольный матч на местном "стадионе", а чаще всего собираются в кучки и либо сидят на корточках, либо бродят по улочкам, пугая своим гортанным выговором оставшихся в селе "коренных".

В связи с обострившейся обстановкой, в связи с нападениями на "мигрантов", за которыми - вне всяких сомнений - стоят радикальные националистические организации, объединяющие в своих рядах скинхедов и откровенных фашистов, в Льяново - это произошло уже в пятницу - резко увеличилось "население". Тех, кто проживал по трое четверо в комнате, попросили уплотниться... И если в обычные дни здесь "квартирует" около четырех сотен гастарбайтеров, выходцев из Таджикистана, то в ночь с субботы на воскресенье их количество увеличилось как минимум вдвое за счет тех, кто ранее проживал непосредственно на территориях рынков или на строительных объектах. Ио есть - в потенциально опасных в связи с участившимися нападениями местах.

И последнее. Именно здесь, на окраине Льяново, братья Искандаровы, Парвиз и Ашур, возвели на выкупленной ими земле два четырехэтажных особняка из красного кирпича с многочисленными хозпостройками. "Дворцы", к которым ведет дорога с прекрасным свежеуложенным асфальтным покрытием, окружены высокой стеной, а сами эти объекты денно и нощно охраняются сотрудниками одного из зеленоградских ЧОПов...

Серые бетонные пятиэтажки, если посмотреть на них с высоты птичьего полета, построены так, что вместе напоминают перевернутую букву "П". Лишь одно из строений глядит фасадом на "центральную" улицу Льяново. Два же других здания развернуты к улице перпендикулярно, торцами.

Паук

бросил взгляд на фосфоресцирующий циферблат часов. До наступления полуночи осталось каких пять минут. А это означает, что все у них идет строго по графику. Что акция покамест проходит успешно, без каких либо накладок.

Фургон свернул у торца ближнего здания и покатил во двор...

Третьей машины пока не было видно: "десятка", на борту которой находится Вольф, словно растворилась в ночи.

В "среднем" здании лишь у двух парадных горят тусклые светильники; даже на лестничных площадках, судя по темным окнам, отключено дежурное освещение. По видимому, хозяева этих объектов настолько скупы, что экономят электроэнергию. А может, это прежние жильцы срезали проводку и раскурочили щиты... Кто знает. Но факт есть факт: ни в одном из окон ни этого, ни двух смежных зданий не было света.

– Димон, видишь тачку возле подъезда?! Приткнись у них строго по корме! Бери "калаш"! Там полный рожок, я проверил! Все, можно шуметь! И даже нужно! Приготовься, Краснов... начинаем работать, мля!!

Защитного окраса УАЗ свернул на площадку перед "средним" зданием. Здесь стоит с полдюжины разнокалиберных легковушек, но лишь один транспорт привлек внимание Паука (а заодно - и Краснова). А именно: внедорожник "suzuki" с плафоном на крыше и нанесенными на дверцах эмблемами одного из местных зеленоградских "чопов".

Двое парней, на которых красуется армейская полевая форма, одновременно выбрались из УАЗа.

Возле "сузуки", ближе к передку, стоит какой то невысокий худощавый парень, экипированный в пятнистые брюки и простеганный свитер с эмблемой ЧОПа на груди. На поясе у него: справа кобура с пистолетом, а на левом боку, в чехольчике, мобильный телефон...

Он, кажется, так и не успел толком сообразить, что это за люди тут нарисовались - в армейском прикиде, один с пистолетом, а другой с "калашом".

Он даже тлеющую сигарету не успел выронить из пальцев, так неожиданно и так быстро все произошло!

Паук поднял ствол на уровень груди ничего не подозревающего парня... Краснов еще в машине снял "калаш" с предохранителя и передернул затвор. "Пан или пропал!.." - промелькнуло в его голове. И одновременно с этой мыслью он, развернувшись на каблуках, нажал на спуск.

Из за нервов он выпустил по своему "напарнику" длиннющую очередь! Паука этим свинцовым вихрем отбросило на несколько метров: он упал спиной на вытоптанную землю, где некогда, наверное, была клумба или что то в этом роде...

На одной из припаркованных перед общежитием легковушек сработала охранная сигнализация. Ну вот, началась "веселуха": сначала автоматная очередь, а потом эти пронзительные звуки "сигналки"!

Краснов направил автомат на "секьюрити", который, кажется, впал в состояние полной прострации.

– Ты кто?!
– спросил он.

– Э э э... Толя. Анатолий, то есть.

– Ты один тут дежуришь? Нет? Где твои напарники?!

Парень присел... ну ровно тебе заяц, приготовившийся "спорснуть", задать стрекача.

– А ну стой! Я т те убегу!!! Мне помощь нужна, ясно?!!!

Охранник, кажется, по прежнему не врубался, что вокруг него происходит. Он не понимал, что именно от него нужно этому парню в сержантской форме с автоматом в руках.

– Быстро Толя! Соображай, мать твою!! А то убьют и тебя... и меня тоже!!!!! Где твои коллеги? У тебя рация есть? А мобила? Надо срочно связаться с... да хоть с вашим оператором! Надо сделать сообщение, что... что...
– Краснов сам едва не захлебнулся от потока слов, так что вынужден был сделать секундную паузу.
– Что э т о - реальное нападение! Что здесь, в Льяново... должен... должен произойти т е р а к т!!!!!