ЧВК «Пересвет». Книга вторая
Шрифт:
— И иметь десяток лишних килограмм! — закончила его мысль София.
Наконец все решётки были вскрыты и народ начал выбираться из своих темниц. Сначала недоверчиво, потом всё смелее и смелее.
Сначала выбирались мужчины, затем, с их помощью, женщины. Некоторые с маленькими детьми на руках.
— Совсем старых тут нет, — заметил я. Самыми взрослыми были пленники лет пятидесяти.
— Никто не любит старое мясо, — пожал плечами Виталик.
— Меня больше интересует, где все подростки? — задумчиво произнесла
На этот вопрос ответ искать нам было некогда — нужно было выбираться. Освобождение пленников и так затянулась, а нашей главной миссии по захвату трофейной техники никто не отменял.
Мы с Виталиком шли впереди, за нами следовала вереница из трёхсот двадцати пяти бывших узников. София замыкала шествие.
Никакого сопротивления на обратном пути мы не встретили, рано как не было его и в пещере с вратами и гараже.
Стоящие в гараже шагоходы освобождённые обходили стороной — видимо им довелось видеть эти боевые машины в действии.
— С этой частью плана мы покончили, — сказал я. — Виталик, найди, как открываются ворота…
— Постой, ваша светлость, — вдруг сказала София. И снова эти упрямые нотки в голосе.
— Слушаю.
— Мы не можем просто взять и выпустить их.
Я вопросительно приподнял бровь, а Виталик озвучил вопрос:
— Это почему это?
— Их скотина погибла, их урожай сгнил. Снаружи зима. Без пищи они погибнут от голода.
— Может быть тут есть ещё поселения с людьми, где их приютят. Возможно даже город, — возразил я.
— Ещё охотиться можно, — добавил Виталик. — Да и тут пошукать можно, не только же людей ели эти твари?
— Посмотрите на них! Это же земледельцы, не охотники, — парировала София. — А насчёт других поселений… Мы видели то что, видели. Даже если они и есть, то далеко от этой сопки.
Я начинал понимать, куда эта упрямая кареглазая красотка клонит и это мне не нравилось.
— Ты хочешь сказать, что мы в ответе за тех, кого освободили от съедения?
— Именно это, ваша светлость! — кивнула София.
— И что ты предлагаешь?
— Отвести их всех к прорехе.
— Девчонка, ты сума сдурела? — воскликнул Виталик. — Запрещено тащить к нам аборигенов из других измерений! Я на такое не подписывался!
— Предлагаешь дать им умереть с голоду?! — вскипела София.
— Я предлагаю дать им самим позаботиться о себе! Это право свободного человека!
— Там грудные дети! Их измождённые заточением матери…
— Так, стоп! — я задушил начавшийся спор.
Освобождённые пленники с любопытством и страхом поглядывали на нас. Их предводитель, тот самый седовласый мужчина, смотрел с беспокойством. Видимо он понимал, что речь идёт о нём и его соплеменниках.
— У нас чуть больше двух суток, потом Шеф уведет отряд и прореху закроют. Смогут эти люди преодолеть
— Конечно же нет, — ответил Виталик вместо замолчавшей Софии. — Даже если мы сообщим и Шеф нас будет ждать, то они, — он кивнул на сидящих прямо на полу людей, — не выдержат этот переход. Взрослые — ещё может быть, при условии, что тут найдётся провизия. Но не женщины с детьми. И всё это не считая нарушения закона о перемещении между прорехами. Шеф точно будет не в восторге!
Виталик закончил свою пламенную речь. За всё время нашего с ним знакомства это был самый большой набор слов, произнесённый им.
Повисло напряженное молчание. Пока я напряженно думал, как поступить в этой ситуации, Виталик и София буравили меня взглядом.
— Опустим пока в сторону лирику насчёт Шефа, — сказал я. — Мы ведь можем довести их до прорехи, но не забирать их с собой. А, скажем, обеспечить их всем необходимым для выживания.
— Ну допустим, — протянул Виталик.
— Не думаю, что полсотни палаток и провиант разорят Дом Басмановых-Астафьевых, — сказала воспрявшая духом София. — К тому же они могут рассказать об этих людоедах. Их база здесь не первый год.
— Но как быть со слабыми?
— На этот счёт у меня есть идея, но сначала нужно послать весточку Шефу, — ответил я, подмигнув Софии. — Пусть не волнуется, что детишки немного задержатся на прогулке!
Мы с Виталиком отправились к воротам. Я мельком бросил взгляд на Софию, и та беззвучно сказала «спасибо».
Пульт, с которого они открывались, находился неподалёку. Безопасность на этой базе была аховая, но, с другой стороны, население, застрявшее в средневековье, не представляло никакой угрозы.
Потыкав наугад несколько клавиш, мы, наконец, нашли нужную.
Тяжелые створки ворот медленно разошлись, открывая нам проход наружу.
— Твою мать, — вырвалось у меня.
— Точнее и не скажешь, — согласился Виталик.
Снаружи завывала сильная метель. Связи с Шефом у нас не было.
Глава 2
— Давайте, держите эту хреновину крепче! Да вашу ж мать! Крепче говорю! — орал Виталик на аборигенов.
— Мае хин фисо лауер, сау фасгет юн гюфлимач! — орал в ответ седовласый.
— Да мне насрать, что тяжело!
Я краем глаза наблюдал за совместной работой мужской части аборигенов и посмеивался про себя — все это действо напоминало мне эпизоды из «Особенностей национальной охоты», где Кузьмич и финн разговаривали на разных языках, но при этом понимали друг друга.
Виталику досталась непосильная, на первый взгляд задача — приладить шагоходу-штурмовику здоровенные контейнеры в количестве четырех штук. По крайней мере для одного, но на помощь пришла бригада под предводительством седовласого лидера.