Чья-то любимая
Шрифт:
– Прекрасно, – пробормотал я. В глазах Леона плясали сумасшедшие огоньки, от которых пришла бы в восторг Джуни.
– Прекрасно, – эхом повторил за мной Леон. – Ко-не-ч-но, некоторые из этих женщин очень красивы, но надо обязательно сделать некрасивых. Главу их шайки зовут Кэтрин Хепберн. Она – жена всеми почитаемого местного шерифа, которого, разумеется, зовут Джоном Вейном.
– Разумеется, – сказал я.
– Дальше. Один раз, когда грабительницы убегают после ограбления, на одной из них вдруг рвется мужская рубашка и обнажаются груди. И тут все узнают, что перед
– А разве его жена никак не может развеять подозрение своего мужа, хоть на какое-то время? – спросил я. – Ну, скажем, соблазнить его на траханье или придумать еще что-нибудь.
– Вы серьезно? – спросил Леон. – Да они для этого уже слишком старые. Они уже на закате жизни.
– Но не в этом фильме, – сказал Леон. – Ведь это будет семейный фильм. По мере развития сюжета подозрения возникают у все большего числа мужчин. Наши героини это понимают. И они решают, несмотря ни на что, провести еще одну, последнюю операцию. Мужчины об этом узнают. Шериф создает специальный отряд; в него входят мужья этих грабительниц. Отряд устраивает засаду. Начинается большая заваруха. Мужчины бросаются в погоню.
– Ужасно захватывает, – сказал я.
– Дальше остается немного, – сказал Леон. – Ясно, что у мужчин лошади лучше, и всех женщин ловят. Для их мужей это огромная травма. Что им теперь делать – повесить своих собственных жен? А самое худшее выпадает на долю Джона Вейна, потому что его жена в банде самая главная. За ее поимку назначена награда. И шериф разрывается между чувством долга и любовью к жене, как вы сами отлично понимаете.
– Надеюсь, побеждает любовь, – сказал я.
– Вы, наверняка, не типичны, – мягко произнес Леон. – Ясно, что шерифу надо выполнить свой долг, иначе Кэт Хепберн перестанет его уважать.
– Тогда каким же образом женщинам удается спастись?
– Они произносят страстную речь в свою защиту, – сказал Леон. – Раскрывают в этой своей речи весь ужас выпавшей на их долю однообразной и скучной домашней работы. И их обращение растрогало судью. Кажется, всех их осудили лишь условно.
– Ну, а что же со справедливостью? – спросил я. – Эти женщины совершили преступления. Ведь кто-то из них должен обязательно попасть в тюрьму, по крайней мере, на год или два.
– Пусть этим займутся писатели, – сказал Леон. – Мы назовем этот фильм «Банда – «Шелковый чулок».
Я почувствовал к Леону почти уважение. Несмотря ни на что, он действительно стал настоящим продюсером. Для сюжета, вынутого прямо из манжета, его история была не так уж и плоха.
– Позвольте мне внести небольшую лепту, – сказал я. – У вас нет главного злодея. Введите на эту роль Ли Марвина. Пусть он стремится получить вознаграждение за поимку. Он первый узнает про этих женщин. Можно сделать так, чтобы одна из них оказалась Катрин Денев, и он ее насилует.
– Эта идея насчет Ли Марвина совсем
– Я не знал, что все происходит в Канзасе, – сказал я. – Я считал, что мы, может быть, в Дакоте или в Монтане.
– Тем не менее, – сказал Леон.
– Все очень просто, – сказал я. – Она влюблена в маркиза де Море, французского дворянина. Но он целиком посвятил себя борьбе с лоббистами, и у него совсем не остается времени для любви. А она вынуждена работать учительницей в школе. Мимо ее дома все время проезжают ковбои и постоянно к ней пристают.
– А мог бы мимо проезжать Стив Мак-Квин и тоже к ней приставать?
– Пусть Мак-Квин, да кто угодно, – сказал я. – Дальше по сюжету все просто. Ли Марвин застреливает нескольких женщин, но единственная, в кого он не попадает, – это в Кэтрин Хепберн. На него падает конь Джона Вейна, и Мервин больше стрелять уже не может. К счастью, рядом оказывается Джимми Стьюарт, местный аптекарь. Он протягивает Мервину дробовик.
– Фортнум и Мейсон! – закричал Леон. Это были самые крепкие выражения, которые он себе разрешал. – Мне это нравится, – сказал он, засовывая брелок за лацкан пиджака. – Думаю, мне стоит попробовать это на «Александере».
Не успел я и глазом моргнуть, как Леона уже не было.
Через весь зал я мог видеть Джилл в окружении целой ограды из смокингов. Пока я за ней наблюдал, неизвестно откуда возник Фолсом и схватил меня за рукав.
– Эй, не хватайте меня за рукав! – сказал я.
– Не хотелось вас потерять, – сказал Фолсом и расположился на несколько ступенек от меня.
Перхоти на нем меньше не стало. Пока я раздумывал, зачем я ему вдруг понадобился, совершенно неожиданно появилась Джилл.
– Я в полной растерянности, – сказала она. – Ты пойдешь в ресторан «Элен»? Там будет банкет. А потом мы можем поехать вместе домой.
Джилл взглянула на меня, словно обороняясь, будто я мог здорово на нее рассердиться из-за нового ее статуса. Поскольку такой статус был для нее непривычен, Джилл преувеличивала его значение. Мне же, разумеется, на этот статус было абсолютно наплевать.
– Конечно, мне хочется пойти на банкет, – сказал я. – Предполагается, что я иду с тобой или как?
– Можешь со мной, если хочешь ехать в лимузине вместе с Эйбом, – сказала Джилл.
Это все решило.
– Нет уж, спасибо, – сказал я. – Я возьму такси и встречу тебя там.
Вдруг Джилл крепко меня обняла. Мне было очень странно почувствовать ее щеку, прижимающуюся к моей. Наверное, мне до сих пор нравится думать о Джилл, как о девчушке. Тем не менее, щека ее пахла так, как пахнут щеки женщин. Затем Джилл ушла. При этом изгородь из смокингов встала на ноги и начала пятиться, чтобы попасть в кильватер Джилл.
ГЛАВА 10
Несмотря на обещание, я сомневался – идти мне в ресторан или нет. Я бы чувствовал себя больше в своей тарелке, если бы пошел в отель, послал бы оттуда Джилл записку, как следует выпил и заснул. Во всяком случае, вокруг нее будет слишком много народа, чтобы она заскучала без меня.