Цицерон - гроза тимиуков
Шрифт:
"Надо торопиться, надо торопиться, — лихорадочно думал Фуго. — Если робота не окажется у моста, придется бежать за подмогой в поселок к биологам. Этот Цицерон хоть и неплохой парень, но он всего лишь грузчик, а здесь нужны вояки".
Мимикр помнил, с какой стороны их привезли к крепости, но там оказалась не одна улица, а целых три.
К вечеру на площади почти никого не осталось. Редкие прохожие торопились домой, чтобы успеть затемно. Мимо мимикра по булыжной мостовой прогромыхала тележка, и Фуго решил спросить у её владельца, в какой
— Добрый тимиук, скажи, пожалуйста, по какой улице я доберусь до центральных ворот?
Тимиук осмотрелся, удивленно заглянул себе под ноги и испуганно спросил:
— Ты кто?
— Не бойся, добрый человек. Я такой же, как и ты, бедняк. Я даже значительно беднее тебя: у меня нет дома и одежды. Но если ты хочешь меня увидеть, пожалуйста. — Чтобы не пугать аборигена, мимикр принял облик тимиука, но добился обратного результата.
— Оборотень! — вдруг заорал старик и, оставив тележку, со всех ног бросился бежать. — Тимиуки! Я видел оборотня!
Дабы не испытывать судьбу, Фуго быстро заглянул в тележку, взял оттуда два небольших ромбодаба и нырнул в одну из улочек, которая, как ему казалось, вела в нужном направлении.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Алешу долго вели темным подземным коридором, и наконец все вышли в большой круглый зал, уставленный деревянными и металлическими клетками, в которых сидели самые разные существа. Некоторые из них спали прямо на голом полу, другие нервно ходили по клетке из угла в угол. И лишь один узник сидел, обхватив колени, и печально смотрел на вошедших. Пленник был примерно одного роста с Алешей, его огромные уши в прожилках уныло лежали на плечах, а глаза в свете факелов блестели как хрусталь, из чего Алеша понял, что тот плачет.
Алешу затолкали в пустую клетку как раз напротив ушастого. Стражники заперли за ним дверь на замок, посоветовали не шуметь и удалились. В круглом зале снова установилась тишина, и только потрескивание факелов да тяжелое дыхание спящих обитателей говорили о том, что мрачное подземелье обитаемо.
Воздух в зверинце был тяжелым: пахло гарью и навозом, отчего у Алеши защипало глаза и запершило в горле. Клетка, в которой он оказался, была удивительно тесной и грязной. Похоже, здесь кто-то жил совсем недавно: по всему полу были разбросаны обглоданные кости и клочья шерсти.
Существо напротив внимательно рассматривало новенького, и Алеша, чувствуя себя неловко под любопытным взглядом, поздоровался:
— Здравствуйте. Я — землянин. Меня зовут Алеша. А вас?
Ушастый ничего не ответил. Он почесал затылок, медленно отвернулся, и Алеша подумал, что либо он не разумный, либо в памяти автопереводчика нет языка его планеты.
— Жаль, — разочарованно проговорил Алеша. — А то бы не так скучно было сидеть. Но все равно я буду говорить. Может, вы хоть что-нибудь поймете. У меня
Существо снова посмотрело на Алешу блестящими глазами, перебросило уши за спину и почесало живот.
— Все ясно, — вздохнув, сказал Алеша. — Ты просто очень симпатичное животное.
— Сам ты животное, — вдруг заговорил ушастый. — Меня зовут Нулпак. Я наследный принц Анананского королевства.
— Вот это здорово! — воскликнул Алеша, да так громко, что слева басом зарычал какой-то зверь, а в одном из углов кто-то очень крупный бросился на прутья клетки. В зверинце поднялся шум. Разбуженные животные принялись выть, мычать и хрюкать, и тогда Алеша понял, что стражники не зря предупреждали его о соблюдении тишины.
— Ты ребенок, что ли? — спросил Нулпак.
— Ну… в некотором смысле, — ответил Алеша.
— Как можно быть ребенком в некотором смысле? Или ты ребенок, или взрослый.
— Ребенок, — признался Алеша и почему-то покраснел. — Нас скоро освободят, — без прежнего энтузиазма повторил он.
— Когда освободят, тогда и будешь говорить, — проворчал ушастый. — У тебя есть что-нибудь поесть?
— Нет, — ответил Алеша и зачем-то похлопал себя по карманам.
— Жаль, — вздохнул Нулпак. — Я бы сейчас что-нибудь съел.
— А что, они не кормят своих животных? — спросил Алеша и снова покраснел. — Я хотел сказать — пленников.
— Кормят, — не обратив внимания на обидную ошибку, ответил Нулпак. Тухлым мясом каких-то грызунов и несъедобной травой. Негодяи! Если я когда-нибудь выберусь отсюда, обязательно вернусь со своим войском и завоюю эту поганую планету. А шестиногого полководца посажу в клетку. Будет развлекать в моем дворце гостей.
— Ну и чем вы тогда отличаетесь от Великого Полководца? — спросил Алеша. — Он вас в клетку, потом вы его. А вдруг его освободят? И тогда он опять посадит вас. Этому же никогда не будет конца. Кто-то один, более умный, должен все это закончить.
— Ничего ты не понимаешь. Умный нашелся, — возмущенно фыркнул Нулпак. — Да что с тебя возьмешь? Ты же ребенок. — Ушастый отполз в угол клетки, свернулся калачиком, положил ладони под голову и закрыл глаза. — Когда твои придут тебя освобождать — разбуди. Кстати, там, в углу, сидит ещё один разумный. Не забудь про него.
— Хорошо, — пообещал Алеша. — Спокойной ночи.
— Спокойной! — усмехнулся Нулпак и надолго замолчал. Алеша тоже устроился поудобнее и уже было задремал, как ушастый снова заговорил: Слышь, ребенок?
— Да, слышу. — Алеша быстро вскочил на ноги и прильнул к решетке.
— Если твои друзья меня действительно освободят, каждый из них из королевской казны получит по мешку алюминия и в придачу по анананской красавице. — Нулпак сделал паузу и добавил: — И ты тоже.