Цифровая Колонизация
Шрифт:
— Странные сходки, — подтвердил Саныч. — Это не отнять. Но полезные. Куча народа разного, миллион мнений и версий. Если нужно пар стравить от напряженных сеансов — самое оно. Еще бы алкоголя на таких симпозиумах наливали поменьше, было бы вообще чудесно.
— Что ты понимаешь, — вспыхнул Серега. — Бухашка проявляет скрытые качества человека! Если ты гамно по жизни, подшофе ты обязательно всплывешь. А если — человек, то и бухой в доску останешься человеком. Я вот пьяный — добрый. Всех люблю, весь мир обнять хочу.
— Это смотря чего пить, — возразил Саныч. — Водка — тяжелая. Ее
— А на сходняках все есть, — пожал плечами Лафер. — Там сам выбираешь, напитки.
— Да я знаю…
— Ладно. Не будем о грустном. Как у нас дела? Как едем? Все хорошо? — решил я закрыть тему. Встреча с начинающими операторами действительно очень быстро превратилась в банальную массовую пьянку. И естественно, если в одно помещение собрать две сотни малознакомых людей, хорошенько разбавить их компанию алкоголем, и перемещать, то на выходе получишь то, что я в Театре Кукол и увидел. Бардак.
Впрочем, наговорился я от души. Давно уже не разговаривал так много. Я вообще не публичный человек. И не социальный. При необходимости, сойдусь с любым. Но чтоб поговорить по душам, выступить на публику, повести за собой массы незнакомых людей — этого нет. Не мое.
Но тут и темы для разговоров все интересные оказались, и народ готов был слушать, и я за месяц жизни в закрытом «санатории» намолчался. Все одно к одному, чтоб в Театре оторваться по полной. Дорогу из Новосибирска на Алтай вообще проспал. Хорошо хоть перед съездом с тракта разбудили. А утром еще «Розенбауму» мои похмельные жизненные показатели не понравились. Два часа уговаривал…
— Да нормально все, — отчитался Лафер. — Я первым на сеанс зашел. Проверил заряд батарей. Все в норме. За сутки зарядились на девяносто процентов. К танку никто из операторов не подходил. Я следов не нашел. Тварей тоже не было. Потом Саныч явился. Ну, мы полчасика еще тебя подождали, да и поехали потихоньку. Ретранслятор работает. Решили, что движение прибору не помеха. Все равно связь через спутник.
— Ясно. Много успели проехать?
— Верст десять. Не больше.
— Край — двенадцать, — кивнул Саныч. — Пока ничего интересного не видели.
— Пока тебя ждали, снимок со спутников разглядывали, который ты нам скинул. Прикинули, что до смены биома часа четыре пилить.
— Чего смены?
— Биома. Ну, вроде — экосистемы. Набор флоры и фауны, отличный от соседнего. На фото же видно другой цвет растительности. Вот мы и подумали, что это другой биом.
— Ясно. Так мы уже часа два катимся?
— Где-то так.
— Значит, еще пару часов и увидим край этого вашего биома?
— Логично, — кивнул Саныч.
— Что там с дорогой? Шоссе не пропало еще? Есть затруднения?
Пока нам везло. Почти полностью разрушенная дорога не заросла деревьями и не была завалена каменными оползнями. Единственное чего остро не хватало — это мостов. Притоков у реки, вдоль которой мы продолжали двигаться, много, а организованных переправ через них больше не существовало. Танчику приходилось аккуратно сползать вниз,
Холмы вокруг становились все ниже, а их форма все более сглаженной. Кое-где стали встречаться места, где склоны сопок покрывала растительность. Животных, ни новых, ни старых, уже известных землянам, мы пока еще не увидели. Но очень надеялись, что с изменением флоры последуют и перемены в фауне.
Примерно час ехали в прежнем режиме. То разгонялись на относительно ровных участках, то замедлялись для форсирования очередной водной преграды. Скучно не было. Лафер травил свои бесконечные байки, мы с Санычем активно крутили головами, высматривая что-нибудь интересное. «Енот» тихонько порыкивал двигателем, и вез нас все дальше и дальше на восток. Все были при деле.
Наконец, настал момент, когда река вильнула вправо, и оставила нас наедине с дорогой. И сразу лес подступил к самой трассе. Прикрыл от нас окрестный пейзаж, наполнил собой все вокруг, сузив видимость узкой полосой шоссе впереди и сзади.
И почти сразу на нас напали. Атака была не то чтоб неожиданной, а какой-то мгновенной. Вот еще секунду назад мы мирно скатываемся вниз с пригорка, и уже мгновением спустя, из-за деревьев выметнулось с десяток тварей — новых, прежде невиданных, похожих на насекомых с по-скорпионьи загнутыми вверх хвостами — и в танк выстрелили первые сгустки какой-то жижи.
— Херасе, — выдохнул Саныч, останавливая машину и перекидывая тело назад, к пульту управления пулеметом.
— Не тупим, парни. Стреляем, — заорал я и первым высунул ствол автомата в узкую прорезь в стальных листах. Тех, которые прежде были стеклянными окнами. Даже задумываться не хочу, что бы с нами было, если бы мы не настояли на том, чтоб уменьшить остекление салона. Жижа явно была невероятно едкой штукой — краска в тех местах, куда она попадала, пузырилась и стекала вниз пластами.
— Да что за напасть такая, твою мать, — сокрушался Лафер, экономно отстреливая по три патрона в цель. — Что не игрушка про далекий космос, так обязательно скорпионы. Совсем у гейм дизайнеров фантазия не работает.
— Это не скорпы, — бахая крупнокалиберным стволом, ожидаемо заспорил Саныч. — Это, мля, пылесосы какие-то. Только наоборот.
Автоматы, как мы достаточно быстро выяснили, практически не причиняли тварям ущерб. Тяжелые пули, способные очередью разорвать крысу или стича пополам, бессильно рикошетили от твердых панцирей. Единственным уязвимым местом этих бронированных монстров были сочленения. Но туда еще нужно было постараться попасть.
А вот пулемет справлялся на ура! Панцири послушно лопались, конечности разлетались в разные стороны, и ряды «засадного полка» понемногу редели. Жаль только и патроны к нашей уберпушке расходовались слишком быстро. А нам ведь еще предстояло обратное этой же дорогой ехать.
— Вот как-то так, — прикончив последнего монстра, в оглушительной, после грохота боя, тишине заявил Саныч.
— Что с боезапасом? — осторожно приоткрывая дверцу, поинтересовался я.
— Больше половины осталось.