Цифровая магия

Самсонов Алексей

Впрочем, надо было возвращаться к делу – ноут уже запустился, и с экрана на Антона дружески смотрели разные иконки.

– Ну, давайте поковыряемся в вашем реестре, – обратился к ним Антон.

Мягкими касаниями пальцев к тачпаду он вызвал на экран редактор реестра. Ему подумалось, что во внутренностях компьютера сейчас пробегают миллионы и миллиарды ничего не значащих по отдельности сигналов, которые тем не менее силой гения неизвестного ему инженера складываются во вполне осмысленную

информацию. Чем компьютер отличается от человека? Тем, что первый действует не самостоятельно, а будучи управляем волей своего оператора и программой, которую создал программист. А человек – не то же самое? Как знать, свободна ли воля человека?

Плавное течение мыслей перебила мысль о том, что он сейчас занимается фигней: во-первых, эти мысли передуманы уже давно, и не только им самим, во-вторых, ответов на эти вопросы нет и никогда не будет, а в-третьих, сейчас заниматься философствованиями некогда.

Другой вопрос – что же могло убить Теру? Вариант со случайной смертью исключили те два урода. Если до их визита он был склонен считать смерть Теры скорей просто совпадением, то теперь – извините, так не бывает. Разумеется, они не убивали Теру. Но они работали на «Маркетньюс», как и Василий Сергеевич Петрецкий со своим коллегой. А значит…

Вот и сейчас он убеждался, что установленная Терой программа была весьма странна – она действительно обеспечивала доступ к админке «Маркетньюс», но помимо этого делала еще кучу непонятных вещей. Тогда, у Юрки, сразу не удалось разобраться с ней… Юрка говорил, что она называется, как руна возмездия, – Hagalaz.

Антон не верил легендам, что человека можно убить с помощью звука или изображения, о чем тогда и сказал Юрке. Точнее, можно, конечно, но не при помощи обычных колонок или монитора. Если звук на уровне стартующего «Прогресса» или яркость изображения на уровне промышленного лазера для резки металла – то запросто. Но тут другое.

Он одновременно размышлял и копался в реестре.

Нет, больше ничего подозрительного, только этот Hagalaz.

Тут Антон испытал новый приступ паранойи, попытался его преодолеть, но не смог. Встал, подошел к окну и выглянул за занавеску. И вовремя. На стоянку гостиницы заруливал автомобиль его приятелей, которые выбили из него винчестер.

– Блин, как? – с досадой проговорил Грибов. – Ведь даже инета не подключал!

Он бросился спешно собирать вещи.

Быстро побросав их в сумку, подкрался к двери и прислушался – тишина. Только было слышно, как в висках стучит его же собственная кровь. Только сейчас думал о своем мнимом хладнокровии – и вот его трясет от паники.

Глубоко вздохнув, Грибов рискнул выглянуть за дверь. Оглядел коридор и, никого не увидев,

выскользнул за дверь.

Черт! Он даже не посмотрел, сколько человек вышло из машины, – если двое или больше, то могут подниматься и на лифте, и по лестнице.

Антон услышал, как внизу зашумел лифт. Здание гостиницы невысокое, так что решение требовалось срочно, – Антон кинулся к лестнице. К его ужасу, снизу, буквально в паре этажей, уже слышались шаги поднимающегося. Грибов не рискнул заглядывать между перилами, чтобы не быть замеченным, если поднимающийся посмотрит наверх.

«Дежавю», – подумалось ему. Он вспомнил, как взлетел на этаж выше в подъезде Теры, когда пришел забрать из мусоропровода винчестер. И он повторил этот трюк, тоже поднявшись на этаж выше.

В голове пронеслась мысль, что благодаря страху он научился двигаться совершенно бесшумно, словно ниндзя. И еще он вознес хвалу тому, кто решил застелить все полы красной ковровой дорожкой.

«Слава богу, номер не на последнем», – он стоял, задерживая дыхание и весь обратившись в слух.

Вот лифт остановился на этаже, где он только что был, и открыл свои двери. А вот шаги добрались по лестнице до того этажа и двинулись в коридор.

Значит, это они и за ним. Стараясь ступать максимально бесшумно, Антон спустился на свой этаж и прислушался. На этаже раздался стук в дверь. Дальше он уже не стал ждать и, по-прежнему стараясь не шуметь, стал спускаться.

Внизу, на рецепшн, он наткнулся на удивленный взгляд девушки-портье.

– А к вам поднялись…

– Да я видел, – улыбнулся Антон, не дав договорить девушке. – Я решил их разыграть. Это мои знакомые. Не говорите им, что я вышел. Пусть думают, что сижу в номере. Ну, мол, не заметили, как я вышел. Хорошо? А я вам большую шоколадку принесу, – пообещал он.

У девушки в глазах зажглись проказливые огоньки, и она с шаловливым смешком кивнула.

– Ага, хорошо.

Антон еще раз улыбнулся ей и быстро вышел за дверь.

Машина визитеров стояла буквально в десяти метрах от его «мазды». Он с трудом избавился от соблазнительной мысли проколоть на вражеском авто покрышки: это все же бессмысленное в данном случае хулиганство. Но, черт возьми, как же вдруг захотелось это сделать. Как в голливудских боевиках – подбежать, ткнуть ножом и, быстро упав на сиденье своего «бугатти», умчаться вдаль. И даже нож был. Но не было «бугатти». Поэтому Антон даже не стал садиться в свою «мазду», а просто отправился на ВДНХ через северный вход. Он сделал расчет на то, что присутствие его машины на стоянке вкупе со словами девушки-портье убедят преследователей в том, что он заперся в номере.