Цифровое золото: невероятная история Биткойна

Поппер Натаниел

Рынок, казалось, пришел к тому же выводу, что и Бобби, – после официального релиза правительственного заявления стоимость биткойна ушла в свободное падение, в течение часа снизившись на 25 % до отметки в 5200 юаней. Однако вскоре после этого цена монеты стала постепенно восстанавливаться и, когда Бобби покинул зону таможенного контроля, уже вновь колебалась вокруг отметки 6400 юаней за монету. Бобби произнес речь в Стэнфорде, своей alma mater, по ходу которой пояснил, что имеет причины для сдержанного оптимизма по поводу последних действий регуляторов.

Однако заявление китайского Центробанка не поставило точку в этой истории.

Глава 27

7 декабря 2013 года

Хорошим примером того, до какой степени Биткойн способен развиться и вырасти без правительственной опеки, являли собой события, разворачивавшиеся

в Буэнос-Айресе во время биткойн-конференции, организованной группой Bitcoin Argentina. Проект создал старый друг Венсеса Касареса Диего на пару с единомышленником, с которым он познакомился на встрече биткойнеров ранее в том же году. Партнеры зарезервировали большой отель в деловом центре Буэнос-Айреса для проведения конференции и продали четыре сотни билетов, 40 % которых раскупили иностранцы вроде Роджера Вера, Эрика Вурхиса и Чарли Шрема. Способ распространения билетов, выбранный Bitcoin Argentina, привлек внимание сообщества к деятельности одного из самых многообещающих стартапов в Аргентине: авторы стартапа использовали сеть Биткойн для предоставления абсолютно легальной услуги, неосуществимой в рамках традиционной финансовой системы. В Аргентине транзакции по кредитным картам иностранцев – например, покупка билетов в Интернете – по-прежнему представляли собой длительный и дорогостоящий процесс. Американские кредитные компании брали по 2,5 доллара при покупке билета стоимостью 100 долларов за перевод денег на банковский счет Диего в Аргентине. Аргентинский банк брал еще 3 % за конвертацию валюты, после чего оставалось 94,5 доллара. Далее Диего мог обменять доллары на песо через банк. Продав валюту по рыночному курсу в уличном обменнике, Диего получил бы на руки по 9,7 песо за доллар, что в сумме составило бы 915 песо. Однако банк производил конвертацию по официальному курсу, установленному правительством, – по 6,3 песо за доллар на момент проведения конференции. При таком курсе Диего получил бы лишь 595 песо за билет. Кроме того, он не имел возможности вывести эти деньги в течение первых 20 дней после поступления на счет.

Аргентинский биткойн-стартап BitPagos предлагал простой путь для обхода этой финансовой трясины. BitPagos принимал платеж с кредитной карты и брал комиссию 5 %, но вместо того чтобы переводить оставшиеся 95 % на счет аргентинского банка BitPagos покупал в США биткойны на имевшуюся сумму и переводил их прямо на биткойн-счет Диего, Диего мог либо сохранить деньги в биткойнах, либо перевести в песо по рыночному курсу, в результате чего за каждый билет он выручал 920 песо вместо 595 при использовании “официальных” каналов. И вместо того чтобы ждать 20 дней, он получал свои биткойны уже через 2 дня. Проект BitPagos появился на свет лишь несколькими месяцами ранее, его придумали двое аргентинцев, владевших консалтинговой компанией, которые ранее испытывали немалые трудности при получении платежей от иностранных клиентов.

Помимо операций, связанных с продажей билетов, BitPagos наладил финансовое сотрудничество с рядом отелей, которые, принимая платежи от иностранных туристов, вовсе не хотели терять половину денег на конвертации в песо. На момент проведения конференции команда BitPagos уже успела договориться с 30 разными отелями. Большинство их владельцев не интересовались идеями, лежащими в основе децентрализованной системы, они просто радовались простому способу избежать многочисленных поборов, которыми была пронизана аргентинская финансовая система. В качестве дополнительного бонуса они могли хранить прибыль в биткойнах, вместо того чтобы переводить их в стремительно девальвирующие песо. Это был в высшей степени практичный способ применения Биткойна, помогавший справляться с инфляционным хаосом, царившим в Аргентине, настолько практичный, что перевешивал все идеологические мотивы использования Биткойна, которыми руководствовались Сатоши Накамото и шифропанки. Владельцы аргентинских отелей не были либертарианцами, но им были интуитивно понятны и близки слова Сатоши:

“Основная проблема современных валют заключается в том, что для того, чтобы финансовая система работала, необходимо достичь определенного уровня доверия между участниками отношений. Необходимо доверять Центробанку и верить в то, что он не допустит девальвации валюты. Однако история финансовых отношений полна примеров злоупотребления этим доверием”.

Разгильдяйство в сфере монетарной политики было привычным делом в аргентинской реальности.

Конференция в Аргентине собрала большинство идеологов биткойн-движения со всего света. Старая команда BitInstant воссоединилась ради этого события, и каждый ее участник собирался произнести свое слово. В Буэнос-Айресе они отрывались по полной, наслаждаясь стейками, аргентинским вином и вечерами танго, которые они посещали вместе с другими участниками конференции. Однако многим гостям конференции, в основном иностранцам, конференция в Буэнос-Айресе запомнилась не официальными речами и презентациями. Каждого, кто заходил в

отель Melia, где проходила конференция, встречали двое подростков, заметное сходство которых выдавало в них близнецов. Одетые в футболки с надписью Digicoms, они вежливо спрашивали у посетителей, не хотят ли те продать или купить биткойны. Тех, кто отважился на их предложение, они направляли в закусочную Subway через дорогу. Там у стола за компьютером сидел отец близнецов – темноглазый пожилой мужчина с седыми волнистыми волосами в белой рубашке, расстегнутой на несколько пуговиц так, что в вороте виднелась волосатая грудь. Его рюкзак был наполнен пачками наличных, а на его лэптопе была открыта вкладка с биткойн-кошельком, с помощью которого он осуществлял нелицензионные обменные операции, как и большинство уличных менял Буэнос-Айреса.

Данте Кастильоне придумал Digicoms не ради одной только биткойн-конференции. К тому моменту он уже пару месяцев кряду являлся одним из самых успешных менял Аргентины среди тех, которые имели дело с виртуальной валютой. Его близнецы работали бегунками: совершали вылазки в деловой центр и предлагали всем вокруг менять песо на биткойны и обратно. Когда Данте начинали расспрашивать о доходности его бизнеса, обычно он был скуп на комментарии и только криво усмехался в ответ, будто бы спрашивая “А иначе стал бы я этим заниматься?” Он мог бы рассказать о том, что обмен биткойнов – это лишь последняя из многих его попыток найти свою нишу среди развалин аргентинской финансовой системы. “Я – всего лишь обычный работяга, – отвечал он на расспросы, – мы стараемся принести пользу людям. Зарабатываем на еду и крышу над головой”.

Развитие Биткойна в Соединенных Штатах и Китае демонстрировало возможности системы в условиях зависимости от традиционных финансовых институций и благосклонности правительства. Аргентина, напротив, представляла собой пример того, как технология способна развиться полностью в “серой” зоне, совершенно не пересекаясь с официозом. Конечно, прогресс при этом шел гораздо медленнее, но такой органический рост исходил исключительно из практических потребностей людей, а потому имел более глубокие корни.

* * *

Сам Венсес Касарес – человек, запустивший весь этот снежный ком, – не смог приехать на конференцию в Буэнос-Айрес. На тот момент он улаживал последние детали продажи своего стартапа Lemon, оцененного в 42,6 миллиона долларов. В перерывах между переговорами Венсес вместе с Феде Мурроне, партнером и другом юности из Аргентины, работали над проектом новой биткойн-компании.

Суть нового проекта, к разработке которого Венсес и Феде приступили ранее в том году, заключалась в том, чтобы создать надежную систему хранения биткойнов. Партнеры поначалу использовали ее для защиты собственных растущих биткойн-состояний, так как не доверяли Mt.Gox и другим существующим сервисам. Основная идея была в том, чтобы секретные ключи к биткойн-адресам оставались недоступными для хакеров, находясь исключительно на компьютерах, не подключенных к Интернету. Венсес и Феде стали хранить свои ключи на автономном компьютере, находящемся в банковской депозитной ячейке в Калифорнии, что позволило им удалить все ключи с рабочих компьютеров, связанных с глобальной паутиной.

В течение 2013 года стоимость их биткойнов сильно выросла, равно как и количество их знакомых, прослышавших об их способе надежного хранения биткойнов и обращавшихся к ним с просьбой взять на хранение и их биткойны тоже. Эти обстоятельства вынудили Венсеса и Феде к тому, чтобы предпринять дополнительные меры для защиты ключей. Для начала они зашифровали всю информацию, хранившуюся на автономном компьютере, таким образом, что даже если кто-то смог бы получить доступ к лэптопу, этот человек все равно не сумел бы узнать секретные ключи. Ключ для расшифровки кода они тоже поместили в банк неподалеку от дома Феде в Буэнос-Айресе. Затем они перенесли компьютер из банковской ячейки в защищенный дата-центр в Канзасе – к тому моменту на лэптопе хранились ключи Венсеса, Феде, Дэвида Маркуса, Пита Бригера и еще нескольких друзей. Совокупная стоимость биткойнов, привязанных к этим ключам, уже составляла несколько десятков миллионов долларов.

Интерес, проявленный друзьями Венсеса к новой системе хранения ключей, натолкнул его на мысль о том, что люди нуждаются в безопасной системе хранения биткойнов. Пользователи больше не хотели хранить драгоценные ключи на домашних компьютерах и уже не верили в сохранность цифровых файлов стоимостью в сотни миллионов долларов на счетах Mt.Gox и Coinbase. Биткойн-сейф, как Венсес и Феде называли его, был только началом. Венсес грезил о том, что этот сервис перерастет в большой биткойн-проект, предоставляющий целый спектр возможностей для хранения и применения биткойнов пользователям со всего мира. В отличие от предыдущих стартапов, которые Венсес ставил на рельсы и затем продавал, этот должен был стать делом его жизни, его последним проектом. Венсес дал ему имя “Харо”: на этом названии они с Феде остановились после долгих поисков емкого и простого слова, еще не использованного в доменной зоне. com.