Цикл ангела
Шрифт:
Он продолжал снова и снова прокручивать в голове всевозможные вариации уже опробованных им воздействий, пытаясь найти изъян в своих действиях. какой-нибудь элемент, изменение которого привело бы к новому развитию ситуации. Только ничего не находилось.
"Не получается найти решение - уходи", - твердила логика голосом Маркуса, но Леонард продолжал лежать на холодном полу в искусственном временном векторе и перебирать в голове варианты.
Что-то мешало ему в этот раз опустить руки, смириться с "наименьшим злом" и обречь шесть сотен человек на гибель. Что-то держало
Лео открыл глаза, поднялся с холодных бетонных плит пола станции и посмотрел вниз, туда, где двумя металлическими змеями убегали вдаль рельсы. Такие беспристрастные, холодные и притягательные.
Неожиданно парню захотелось прижаться лбом к этим бесконечным железным балкам, остудить пухнущую от раздумий и подступающей боли голову. Желание это было настолько внезапным и всепоглощающим, что ноги сами сделали шаг вперед, и Леонард оказался на путях.
Странное, почти забытое чувство спокойствия окутало парня. Он медленно оглядел возвышающуюся над ним платформу, всматриваясь в задумчивые, серьёзные лица людей, спешащих по своим важным делам в своём векторе времени. Отсюда, снизу, они казались более счастливыми. Даже Дэвид, несмотря на усталость и мешки под глазами, казалось, улыбался каким-то приятным воспоминаниям.
Больше не было обречённости, беспомощности. Лео перевёл взгляд вглубь туннеля, откуда, спустя минуту, должен появиться состав.
Всё стало предельно ясно. Ответ был очевиден, хотя Леонард никогда не слышал, чтобы другие "ангелы" поступали подобным образом. И всё же такое воздействие как нельзя лучше подходило к ситуации. Мощное психологическое воздействие, яркие эмоции, которые врежутся в память злосчастного пилота на всю его оставшуюся жизнь и отвадят бедолагу от пагубного пристрастия к алкоголю. А это значит, что не будет катастрофы в декабре 17 года, не будет и в июне 21. Более полутора тысяч жизней будут спасены одним маленьким воздействием.
Только было одно маленькое но - это воздействие перекрывало возможность Леонарда заглядывать в будущее и проверять правильность его выводов.
Парень вернулся на исходную, неотрывно глядя в зияющую темноту тоннеля. Он колебался. Действовать вслепую, доверившись только своим ощущениям и размышлениям было совершенно не в духе самопровозглашенных "ангелов". Они всегда предпочитали перепроверить каждое последствие по десятку раз. Может быть это и было основной причиной зацикливания. Этакое обсессивно-компульсивное расстройство, непреодолимая тяга проверять и перепроверять каждую мелочь, каждую секунду изменённого будущего.
Нужно было выбирать между риском зациклиться ,что привело бы к гибели и Дэвида, и двух тысяч людей, либо спасти несчастного пилота, смирившись с шестью сотнями жертв, либо довериться ощущениям, шагнуть в неизвестность, ухватившись за слабую надежду, без возможности убедиться в правильности решения. Жить с ужасающим знанием или тешить себя надеждой.
"Ангел" посмотрел на беспечно улыбающуюся маску жнеца,
– Шах и мат, ублюдок, - прошептал он и вернул время на его привычный вектор.
Действовать пришлось быстро. Вцепившись в плечи пилота, Лео развернул удивлённого мужчину к себе лицом и вперился взглядом в округлившиеся глаза.
– Алкоголь!
– прошипел парень сквозь зубы.
– Он погубил меня! Разрушил всё! И тебя погубит! Помни это!
Можно было бы обойтись без патетики и выкриков, но Лео вдруг захотел придать ситуации театрально драматизма. Почему бы и нет, чёрт его раздери?!
В тоннеле блеснули свет мощных фар приближающегося поезда.
Кривая ухмылка вновь перекосила рот "ангела", и он спрыгнул с платформы прямо под колёса состава.
– Самопожертвование, - раздался знакомый насмешливый голос.
– Такой простой и действенный способ воздействия. и такой непопулярный.
Леонард с удивлением взирал на металлическую решетку, защищающую колёса локомотива от посторонних предметов, попавших на пути, что замерла в волоске от его лица. Он уже был готов к удару и его неминуемым последствиям, и отсутствие столкновения просто выбило его из колеи.
Сглотнув невольно подступивший к горлу ком, "ангел" медленно повернул голову и увидел всё те же лица людей, стоящих на платформе. Только теперь это были лица, перекошенные от шока, вытянутые от неожиданности, бледные от испуга. Стояла абсолютная тишина.
Понадобилось несколько тягучих мгновений, чтобы Лео осознал, что находится на другом векторе времени.
– Что?
– тихо спросил "ангел", пытаясь припомнить, когда он успел повернуть время на градус.
– Как?
– А ты всё таки удивил меня, - вновь раздался тот же голос, и сквозь замершую толпу к краю платформы просочился жнец.
– Всегда был такой осторожный, хладнокровный и расчётливый, а тут внезапно едва не зациклился, а потом и вовсе под поезд сиганул. Забыл совсем мои наставления?
– М... Маркус?
– ошарашенно прохрипел Лео.
– Но ты же...
– Зациклился?
– жнец снял улыбающуюся маску, выпуская на волю веснушчатое лицо и непокорные рыжие локоны.
– Да... Не додумался, что моя смерть может что-то изменить. Видимо был недостаточно самовлюблён.
Широкая улыбка, хорошо знакомая Леонарду, осветила лицо бывшего "ангела", и он протянул парню руку.
Пока Лео выбирался обратно на платформу, в его голове вихрем носились самые разнообразные мысли.
– Значит мы после смерти становимся жнецами?
– спросил он, когда поднялся на бетонные плиты пола.
– Переходим в другой лагерь?
Маркус заулыбался ещё шире.
– И да, и нет, - ответил он, увлекая парня к выходу со станции.
– Мы становимся наблюдателями, не способными повлиять на мир. Ну, напрямую. Физического тела то у нас больше нет.
Эти слова током пронзили позвоночник Леонарда и он резко обернулся назад, где, на путях под платформой, освещённый фарами налетевшего поезда стоял он сам. Его тело.