Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8"
Шрифт:
– Господа! Вы уже не в первый раз навещаете меня в моем доме удовольствий, построенном по стариковскому капризу, и, верно, уже привыкли к наклонному полу. И потому перестали спотыкаться, лишив меня забавы. Значит, надо придумать какой-то другой дом.
Гости откликнулись на эту идею натянутыми смешками.
– Ну да ладно. Сегодня рождественская ночь, самое подходящее время для кабаков по всей Японии как следует подзаработать. А вы приехали сюда – и очень умно поступили. Да! По этому поводу полагается выпить. Вино перегреется. Хотя ничего страшного – достаточно выставить его
Кодзабуро поднял бокал, сидевшие за столом тоже быстро протянули руки к своим. После его тоста все как один, движимые меркантильными соображениями, поспешили выразить надежду, что хозяин и в дальнейшем не обойдет их своим вниманием и расположением.
Кодзабуро поставил бокал и продолжил:
– Сегодня многие из вас встретились впервые. Здесь есть и молодежь, и люди, у кого волосы уже побелели. Я возьму на себя труд вас представить… И вот еще что. Кроме нас с дочерью, в этом доме живут люди, которые проделывают здесь очень большую работу. Думаю, пришло время им появиться на сцене. Эйко, хочу представить гостям Кохэя и Тикако.
Эйко сразу подняла правую руку и решительно заявила:
– Я сделаю это за тебя, папа. Кусака-кун [79] , позови Кадзивару и Кохэя с тетушкой!
Прислуга собралась и по распоряжению хозяйки выстроилась вдоль стены.
– Кикуока-сан и Канаи-сан уже были у нас летом, и, должно быть, помнят наших помощников, а вот Кусака-кун, Тогай-кун, да и другие тоже, наверное, видят их впервые. Верно? Давайте знакомиться. Пойдем по старшинству. Слушайте внимательно и хорошенько запомните, как кого зовут. Чтобы потом не путать.
79
Кун – в японском языке именной суффикс, используемый при фамильярном обращении.
Начнем с этого представительного джентльмена. Думаю, господина Эйкити Кикуоку, президента компании «Кикуока беаринг», все знают. Кто-то видел, наверное, его фотографии в журналах. Теперь представился случай посмотреть на него воочию.
Кикуока действительно появлялся на страницах журналов. Дважды. Один раз – когда у него была судебная склока из-за отступных с некоей женщиной. Другой – на фото, где он протягивал руку какой-то актрисе, а та его даже не заметила.
Кикуока, сидя за столом, склонил потерявшую в сражениях значительную часть растительности голову, приветствуя Кодзабуро.
– Не скажешь нам пару слов?
– О-о! Ну да. Уж позвольте… Э-э… Замечательный дом, мне всегда здесь нравится… И место замечательное! Для меня большая честь сидеть в таком доме рядом с Хамамото-сан и пить вино.
– А прекрасно одетая девушка возле Кикуоки-сан – его секретарша, Аикура-сан. Извините, как ваше имя?
Разумеется, Эйко прекрасно помнила имя девушки, просто ей хотелось всем дать понять, что у нее есть сомнения насчет того, настоящее ли это имя.
Куми, однако, это совершенно не смутило, и она промурлыкала медоточиво:
– Куми. Прошу любить и жаловать.
«Да, еще та штучка, –
– Ой, какое чудесное имя! Простого человека так не назовут. – И добавила после паузы: – Как у телезвезды или артистки.
– Значит, я своего имени не достойна. – Куми Аикура и не думала менять выбранный ею игривый тон, обращенный к сильному полу. – Такое имя больше подошло бы стильной девушке, а не такой пигалице, как я. Высокой, вот как вы, Эйко.
Эйко была ростом метр семьдесят три, поэтому была вынуждена ходить в обуви на плоской подошве самого простого фасона. Высокие каблуки добавляли ей лишние сантиметры, получалось за метр восемьдесят. У нее не нашлось слов, чтобы парировать такой выпад.
– Следующий – господин Митио Канаи, президент «Кикуока беаринг».
Эйко на миг потеряла контроль над ситуацией и оговорилась.
– Ого! – послышался голос Кикуоки. – Это когда же тебя угораздило стать президентом? – обратился он к подчиненному.
Но, даже услышав эти слова, Эйко не сразу заметила свою ошибку.
Канаи поднялся из-за стола и с фирменной улыбкой на лице принялся напропалую нахваливать Кодзабуро. Не забыл превознести и своего шефа. В общем, выдал небольшую, но замечательную речь. Благодаря своему красноречию он и достиг занимаемого положения.
– А эта роскошная дама – его супруга, Хацуэ, – продолжила Эйко – и тут только поняла, что оплошала.
– Я пропустила фитнес, чтобы сюда приехать, – немедленно отозвалась Хацуэ. Куми, радуясь в душе этому обмену репликами, бросила быстрый взгляд на говоривших. – Я на диете. Может, на свежем воздухе еще сброшу.
Видно было, что Хацуэ принимала эту тему близко к сердцу и ни о чем другом говорить не собиралась.
Эйко снова перешла к мужчинам – и к ней сразу вернулась обычная уверенность.
– Этого симпатичного молодого человека с прекрасным цветом лица зовут Сюн Кусака. Учится на шестом курсе медицинского университета «Дзикэй». Будет врачом, скоро у него выпускной экзамен. Проводит у нас зимние каникулы и одновременно вроде как на практике – следит за папиным здоровьем.
«Как легко представлять мужчин», – подумала про себя Эйко.
– Еда здесь прекрасная, воздух – чудо, телефонными звонками никто не достает. Как можно болеть в таком замечательном месте? Я – медик и хотел бы видеть человека, который умудрится здесь заболеть, – проговорил Кусака.
Кодзабуро Хамамото отличался нелюбовью к телефонам. В Доме дрейфующего льда было не найти ни одного телефонного аппарата.
– Рядом сидит Масаки Тогай, приятель Кусаки. Студент Токийского университета, подает большие надежды. Его отец заседает в парламенте, депутат палаты советников Сюнсаку Тогай. Слышали, наверное?
За столом зашушукались – гостей охватило сладкое возбуждение от запаха больших денег.
– Молодой человек с прекрасной родословной. Можно несколько слов?
Побледневший Тогай встал, жестом, выдававшим волнение, поправил очки в серебряной оправе, сказал коротко: «Для меня большая честь присутствовать здесь. Отец тоже очень рад, что меня пригласили» – и сел на свое место.