Цикл "Идеальный мир для Лекаря". Компиляция. Книги 1-30

Сапфир Олег

— Так ты вспомни закон о состоянии межродовой войны. Там в седьмой поправке еще было, третий пункт. Чёрным по белому написано, что при объявлении войны вступает в силу закон о праве на запрет спонсирования врага.

Там было еще немало подпунктов, но все перечислять не стал. И это только имперское право, но есть еще и региональные законы. Понятно, что они не могут стоять над основными, но там тоже есть очень много чего интересного. Практически во всех регионах нашей страны указано, что взыскать с меня долг мой противник через суд не может. Я имею полное право отказаться

спонсировать своего врага.

— Теперь ты поняла? — улыбнулся я, но Виктория мой оптимизм по-прежнему не разделяла. — Я же молодец?

— Ага! — кивнула девушка, потерянным взглядом уставившись в одну точку. — А давай переедем… Надоело мне жить на обычном севере, хочу на крайний север.

— Мне и тут хорошо, — пожал плечами и отпил из бокала.

— Ты же знаешь, кому объявил войну? — на всякий случай, уточнила девушка. И нет, точно не знаю. Хотя тут лишь один вариант.

— Людям! — твердо ответил я. — А люди, насколько ты, как некромант, можешь знать, не бывают бессмертными.

Где-то под Петербургом

Особняк графа Душилина

Опрятного вида мужчина преклонных лет сидел посреди огромного зала, за не менее огромным столом, и наслаждался своим обедом.

На фоне играла живая классическая музыка. Для этого в углу помещения расположился небольшой личный оркестр. А на столе перед графом была постелена изысканная белая скатерть ручной работы, стояла тарелка царской ухи, от которой сейчас на всю комнату исходил прекрасный изысканный аромат.

— Давайте фифальди… Что-то настроение совсем хорошее… — проговорил он, и поправив заправленную за воротник салфетку, принялся не спеша смаковать суп.

Душилин не любил ничего нового. Он был крайне консервативен во всех аспектах жизни. Этот суп подают ему на обед вот уже пятый десяток лет подряд. Лишь изредка, по праздникам, меню незначительно меняется. Да и в плане музыки репертуар, в основном, один и тот же.

— Простите, господин… — в комнату для приема пищи вошел и поклонился слуга. — Дело срочное!

— Говори, — граф отложил столовые приборы, и посмотрел на застывшего, словно статуя, слугу.

— Звонил граф Булатов, — еще раз поклонился тот, а настроение Душилина начало резко улучшаться.

Мужчина очень любил вкусно поесть, еще он любил деньги, но самое приятное для него — наслаждаться мольбами должников. Обычно они выглядели жалко, и готовы были пойти на всё, лишь бы им позволили отсрочить платеж. Но Душилин неизменно отказывал всем, правда, перед этим долго издевался над своей жертвой, давая ей легкую надежду.

Потому, раз уж так всё хорошо идет, он взял стопку холодной беленькой и, сделав резкий выдох, опрокинул ее в рот.

— Ух! Хороша! — растянулся в улыбке граф. — Ну, и что этот Булатов? Сделал запись разговора? — обычно умолять начинают еще во время разговора с помощником. Это особенно смешно, когда аристократы так общаются с его слугами-простолюдинами. Собственно, и этот слуга обучен прекрасно. Он знает, чего

нужно говорить подобным людям, и как сделать из разговора с должниками потеху для господина.

— Запись есть, — кивнул посыльный, а Душилин аж глаза закрыл от удовольствия. Еще и ложку супа положил в рот. — Он объявил вам войну!

— Кха! — содержимое рта тут же фонтаном окропило всю скатерть. Причем, любимую скатерть, ведь Душилину во время обеда всегда накрывали стол именно на этой. — Что? — лицо некогда галантного мужчины начало стремительно краснеть, и его исказила гримаса ярости.

— А еще он сказал, что денег не даст, в любом случае, — трясясь от страха, продолжил слуга. Он никогда не видел своего господина в таком состоянии. Обычно граф ведет себя максимально сдержанно, но и подобные ситуации происходят с ним крайне редко. Хотя наказывать должников ему не впервой.

С минуту Душилин просто молчал и часто дышал, пытаясь собрать свои мысли в кучу. Сейчас ему хотелось направить все силы и покарать врага, но постепенно успокаиваясь, он понимал, что это было бы неразумно.

— Двести тысяч… — спустя какое-то время просипел он сквозь зубы. — Собирай наемников, выделяю двести тысяч! Пусть камня на камне там не оставят, вырезать всех! — он замахнулся, чтобы ударить по столу, но вовремя остановился. Нет смысла вот так брать и портить любимую, да еще и дорогую мебель. — Исполняй! — кивнул он слуге, а затем махнул рукой оркестру, чтобы те продолжали играть.

Помощник графа же облегченно выдохнул, еще раз поклонился, и поспешил выполнить приказ. Он понял, что с его господином всё в порядке, ведь тот обычно именно так и поступает. Особенно, когда появляются задачи далеко за пределами его имений.

Нет смысла трогать свою личную гвардию, когда с проблемой могут разобраться другие. Душилин крайне педантичен во всем, потому и гвардейцы его подготовлены по высшему разряду. Лучшие из лучших, идеально экипированы и подготовлены. Вот только пускать таких в бой без особой нужды было бы слишком дорого. Очень уж много граф вложил в гвардию, чтобы вот так просто ею разбрасываться.

Потому зачастую он использует другую тактику. Нанимает бойцов на стороне, причем, чаще всего бойцов низшего качества. Главное, чтобы их было много. А с этим не было никаких проблем. Все хотят заработать лишнюю копейку, и потому всегда найдется нечистый на руку аристократ, готовый пригнать своих людей и отправить их на смертельный бой за небольшую плату. А ведь еще есть наемники, те же бандиты, или бывшие крестьяне.

Но тут дело не только в экономии. Слуга очень давно работал на Душилина и успел заметить, что ему приносит удовольствие видеть кровавые битвы и жестокие сражения. Где проливается немало крови, и плевать, что половина нанятых им бойцов умрет. Главное, чтобы было, как можно более кровавое зрелище, и все враги, в конечном итоге, умерли бы страшной смертью. Понятно, что он не собирается пускать наемников тупо на смерть. Среди них всё равно должны быть хорошие, верные ему специалисты. Но так или иначе, к врагам графа всё равно приходит немалая толпа бойцов.