Цикл «Рождённый магом». Компиляция. Романы 1-14
Шрифт:
— Нет, — твёрдо сказал я, выставив ладони, чтобы подчеркнуть свой ответ.
В её взгляде появилось любопытство:
— Разве это не мудро? Эта рука не является для меня необходимой или важной, но Пенелопе может сильно помочь.
— Мысль хорошая, но нерациональная, — возразил я. — Ты потеряешь руку, и ничего взамен не приобретёшь.
— Ты только что сказал мне, что мудрость — это не только разум. Я люблю Пенелопу. Она дала мне гораздо больше, чем я могу отплатить. Я почти не пострадаю, потеряв то, что мне почти не важно, восстанавливая её — маленькое страдание ради прекращения страдания
Мне хотелось согласиться. Это казалось логичным — но я не мог:
— Нет. В твоей идее есть мудрость, но ты игнорируешь сердце и волю Пенни. Мудрость должна принимать во внимание нечто большее, чем просто объективное добро — есть ещё добро субъективное. Она будет не рада тому, что ты потеряешь руку. Она не примет это решение, а если её заставить, то она потом будет чувствовать вину и сожаление.
Линаралла склонила голову, позволив упавшим вперёд волосам скрыть её лицо:
— Это нечестно. Я хочу помочь. Разве она не поймёт этого?
— Она будет вне себя от радости, когда узнает, насколько она тебе небезразлична, — мягко сказал я. — И этого достаточно. Однако у меня есть другой вопрос. Твоя мать так и не получила лошти, и насколько я знаю, её не учили продвинутым лечебным магиям Ши'Хар. Даже если тебе дали лошти твоего отца, в нём содержится то же знание, какое унаследовал я — а я о такой возможности не знал. Откуда ты получила это знание?
— Прочитала.
Я снова был удивлён:
— Прочитала? Где?
Линаралла подняла взгляд, и улыбнулась с лёгким выражением озорства на лице:
— Мать пустила корни в месте, где когда-то рос один из древних Старейшин Иллэниэлов. В каверне под землёй сохранились записи. Она позволила мне войти и почитать, хотя их было слишком много, так что я смога лишь пробежаться по верхам.
Тирион об этом не знает, — закончила она, сжав губы.
Мои мысли пустились вскачь, пытаясь осознать все последствия того, что мне только было открыто. Язык Ши'Хар, эроллис, в письменном виде представлял из себя трёхмерные структуры, походившие на маленькое дерево или куст. Эта система письменности была настолько сложной, что очень немногим людям хватало терпения ей научиться, да никто и не мог ей научить. Дети Ши'Хар, вроде Линараллы, рождались с этим знанием, а я обладал им лишь потому, что унаследовал знания лошти.
Старейшины Ши'Хар «растили» свои скульптурные записи, создавая их из эйлен'тирала — деревянного материала, бывшего крепче стали, и практически неуязвимого для гнили или старения. Законченная скульптура на эроллис имела три оси, переходившие из «корней» прошлого в «ветви» будущего. Три оси носили названия личной, объективной и субъективной, и могли ветвиться по мере роста записи, создавая письменную скульптуру, выглядевшую очень похожей на живое растение.
Я никогда не думал о том, где Ши'Хар могли хранить свои записи, но было разумным, что если их растили Старейшины, то располагаться они могли под землёй — и если это было так, то до сих пор вполне могли существовать и другие скрытые библиотеки. Даже если бы их нашли, люди не поняли бы, что это такое.
Тот факт, что Лираллианту
И почему Лираллианта скрывала это от своего партнёра? Очевидно, спланированный на тысячи лет замысел Иллэниэлов по выживанию ещё не подошёл к концу. Скрытое знание наверняка было важным, иначе его бы не сохранили. Оно также наверняка было опасно для их плана, иначе его не скрыли бы от Тириона, не делавшего никакой тайны из своего желания разрушить всё, ради чего они трудились.
Тирион думал, что проиграл. Несмотря на то, как он себя ненавидел, и несмотря на его жажду отмщения любой ценой, он чувствовал, что его обыграли, использовав для воскрешения Ши'Хар. Если он узнает о том, что скрыто под корнями Лираллианты, то вполне может решить использовать это знание, чтобы уничтожить их вместе с их планами навсегда.
И, к сожалению, согласно известной мне части их пророческих планов, это также вполне может положить конец всему человечеству.
Надо было что-то делать. «Но будь я проклят, если знаю, что именно».
Глава 31
Насчёт найденного Линараллой скрытого знания я никому не сказал, хотя таки поделился её дичайшим планом по замене руки Пенни. Я знал, что моя жена будет польщена — и она в самом деле расчувствовалась до слёз. Как и ожидалось, она была категорически против этой идеи, но всё равно была тронута.
На следующее утро я отправился в Уошбрук, и нашёл кожу и другие вещи, требовавшиеся для завершения руки Пенни, а потом вернулся к работе. Мы по-прежнему не получили никаких вестей от Мэттью и Грэма, но должны были верить, что они в порядке. Тем не менее, ожидание сводило Пенни с ума.
Время шло к ужину, и я шёл обратно к дому, когда вдруг ощутил всплеск эйсара, и на тропинке передо мной появился человек — молодая женщина, стоявшая прямо перед нашей дверью. Яркая аура выдавала в ней мага, и я обнаружил, что уже успел рефлекторно усилить свой личный щит.
Более того, она была закутана в иллюзию, скрывавшую её истинный облик. Мои глаза видели, что она носила высококачественное льняное платье, окрашенное в жёлтые и синие цвета, но магический взор говорил, что это — ложь. Не было никакого платья — она носила куртку, штаны, и кожаные сапоги; правда, я понятия не имел, какого они были цвета. Её длинные светлые косы также были ложью.
После кратковременного шока я осознал, что её эйсар был мне знаком, и тут она бросила на меня взгляд, исчезла, и снова появилась прямо передо мной. Это было так внезапно, что я едва не нанёс резкий удар потенциально летальным силовым копьём, и лишь едва-едва удержался. Целая жизнь, полная смертоносных конфликтов, выработала у меня некоторые инстинкты, категорически не годившиеся для естественного, мирного существования.
Она была высокой для женщины — с этим иллюзия ничего не могла поделать. Но даже так ей пришлось смотреть слегка вверх, чтобы поймать мой взгляд. В её глазах мелькнула игривая искорка, когда она сказала: