Цикл. Книга 1

Штормовой Виталий

Казимир обрадованно захлопал в ладоши. У него теперь появился новый друг. Незнакомец залез в карман пиджака и достал оттуда черный гладкий камушек.

— Держи. Запомни, малыш, этот подарок впоследствии очень поможет тебе понять решение одной очень интересной головоломки. — Он протянул Казимиру камень, вложив его в раскрытую ладонь.

Мальчик пришел в еще больший восторг. Положив подарок в карман штанов, он стал отчаянно жестикулировать, показывая, как он благодарен. Все страхи вмиг улетучились из его головы. Теперь-то он знал, что делать со своими обидчиками.

В некоторых окнах стал загораться свет, и незнакомец поспешно засобирался.

— Твой отец сегодня весь день и всю ночь проведет на работе.

И у тебя будет прекрасная возможность решить свою проблему раз и навсегда, показав придуркам, где их место и кто здесь главный. Как только все сделаешь, приходи сразу же к этому дереву, я буду тебя здесь ждать. Только постарайся сделать так, чтобы тебя никто не заметил. Это очень важно. Понимаешь? — Он нахмурил брови, показывая, с какой серьезностью необходимо отнестись к его словам.

Казимир утвердительно замычал. Незнакомец потрепал мальчика по волосам и направился в сторону леса. А счастливый Казимир, сжимая в кулаке подарок, направился прямиком к себе домой дожидаться отца. Теперь ему было совсем не страшно.

Глава 18

Кирилл проснулся от сильного шума. С улицы раздавался гул множества голосов. Взглянув на часы, он подметил, что еще было очень рано. До звонка будильника оставался еще целый час. «Опять не выспался! Да что же там такое стряслось? — подумал он. — Не могу разобрать, что они там все так раскричались. Придется сходить и проверить причину переполоха». Умывшись и наспех приведя себя в порядок, Беспалов вышел наконец на улицу. Стояло ясное солнечное безветренное утро, большая редкость в этих краях. Первым делом он обратил внимание на то, что недалеко от его палатки собралась большая толпа людей. Среди них были как обычные сотрудники, так и военные в форме. Геолог выдвинулся в направлении точки сбора. Чем ближе он подходил к этому скоплению людей, тем сильнее у него проявлялась обеспокоенность. Он уже разбирал среди раздававшихся голосов обрывки фраз «несчастный случай», «бедный парнишка», «это ужасно». Наконец, когда он подошел вплотную к толпе, то от увиденного буквально зашевелились волосы на голове.

Возле раскидистого дерева на земле лежал в неестественной позе молодой человек. Простой парнишка, ничем с виду не примечательный. Кириллу даже показалось, что он встречал его пару раз в лагере. Одет парень был в синюю форму подсобного рабочего. Таких сотрудников из обслуживающего персонала было с десяток человек во всем лагере. Обычно это люди-невидимки. Они просто делают свою работу. Всегда что-то чинят, ломают, носят, мастерят. Для них всегда находится работа. И никто их особо не замечает. Впрочем, и в обычной жизни так же. Едят они отдельно ото всех, живут тоже в своем секторе. У них свой круг общения, из которого они стараются не выходить. И вот один из них мертв.

Больше всего Беспалова ужаснула та поза, в которой находился молодой человек. Сильно запрокинутое назад тело, как будто кто-то или что-то переломило ему позвоночник. В неестественном положении находилась и голова несчастного. Она была вывернута вокруг шеи почти на 180 градусов. Возле тела не было никаких следов борьбы или крови. На лице у него застыла маска ужаса, как будто несчастный увидел нечто кошмарное перед самой смертью.

К Кириллу тихо подошел Алмас, пожал слегка руку в знак приветствия. На его лице читалась большая печаль и растерянность.

— Привет. Какое несчастье. Жуткая смерть. Я знал этого человека лично. Его звали Романов Александр. Молодой добродушный парень, мухи не обидит. Был отзывчив, выполнял свою работу, никогда не перечил. Всегда готов был прийти на помощь. — Он выдержал паузу, сдерживая порыв эмоций. — Насколько я знаю, у него в городе осталась семья. Жена и маленькая двухлетняя дочка. И тут такое. Похоже на то, что он забрался на дерево и, не выдержав, сорвался. — Алмас

вытер навернувшиеся слезы. Старея, становишься слишком сентиментальным и чувствительным. — И эта его неестественная поза. Может, выпил лишку?

Кирилл не нашелся что ответить повару, только печально вздохнул. Неподалеку он заметил стоящего в тени иностранца Джарвиса Валентайна. Тот без единой эмоции наблюдал за всем происходящим. По-прежнему элегантно одетый, он достал блокнот и ручку и стал что-то усердно записывать.

Невдалеке геолог увидел подполковника, который эмоционально разговаривал с кем-то по телефону. Неожиданно толпа расступилась, и вперед вышли телевизионщики с камерой. Ольга наспех поправляла прическу, по ее помятому лицу можно было сказать, что еще один человек сегодня не выспался. За ней мелким шагом семенил Максим, готовя камеру к работе. Бутаков сразу приметил эту парочку, что-то резко сказал своему собеседнику по телефону, повесил трубку и побежал в направлении Ольги и Максима.

— Я вам строго-настрого запрещаю вести какие-либо съемки и освещать в прессе данный инцидент до полного проведения расследования случившегося. Вам все ясно? — прокричал он.

Видно было, что в данный момент ему лучше не перечить, подполковник был на взводе из-за случившегося. Он здесь был главным, все это прекрасно осознавали. И никто не посмел с ним спорить.

— Да, все понятно. Максим, убери, пожалуйста, камеру, — обратилась Ольга к своему коллеге.

Подполковник крикнул кому-то из солдат, чтобы принесли одеяло и накрыли уже наконец несчастного, что и было незамедлительно сделано. Он также приказал всем ничего не трогать на месте до прилета комиссии по расследованию несчастных случаев. Люди в военной форме незамедлительно начали огораживать территорию, где произошел инцидент. Бутаков, чтобы отвлечься, пошел в лабораторию узнать предварительные результаты анализов проб почвы.

Во всем лагере царила обстановка угнетенности. Все только и говорили о случившемся с Романовым загадочном несчастном случае.

Глава 19

Василий Михайлович Комаров, сидя у себя в квартире, почувствовал серьезное недомогание. Сильно болела голова, руки предательски тряслись, бросало то в жар, то в озноб. Он ощутил всем своим нутром: что-то изменилось в мире духов. Как будто пробежала большая волна цунами, сметая все на своем пути. Комаров посмотрел на время, уже было довольно поздно. Василий Михайлович встал с кровати и подошел к окну, за которым проглядывала ночь. «Плохо, все очень плохо, — подумал он. — И все-таки я был прав насчет этого происшествия на Ямале. Все мои опасения подтверждаются». Он придвинул к себе стул и присел отдышаться.

Комаров был уже довольно преклонного возраста человек, но на слабое здоровье никогда не жаловался. Он провел рукой по изуродованному лицу, смахнув капли пота. Шрамы сразу дали о себе знать, отозвавшись на прикосновение жгучей болью и заставив в который раз вернуться мыслями в такое далекое прошлое.

Вся его жизнь, сколько он себя помнит, была связана с ритуалами и общением с потусторонними силами. Его отец, Михаил Павлович Комаров, был потомственным шаманом, переняв этот дар от своего отца. Их семья не вела традиционный кочевой образ жизни, предпочитая чуму жизнь в поселке. Слух о шамане Михаиле и о его целительных силах разлетелся по всему Ямалу, а также далеко за его пределы. Каждый день кто-нибудь приезжал к его отцу со своими бедами и проблемами. И он никогда никому не отказывал в помощи. Жили они в деревянном покосившемся домике, кормились только тем, что приносили посетители, своего хозяйства не было. Отец иногда ходил на охоту и рыбалку, если позволяло время. Мать, сколько помнил Василий Михайлович, всегда занималась всей тяжелой работой по дому и постоянно помогала отцу в проведении ритуалов.