Цикличность

Новоселов Виктор

Сам горе-чудотворец с востока молчал как рыба. И в итоге он сгинул где-то в подвалах Секретариата. Рядовые члены ордена чудотворцев пытались получить от судий хоть какие-то сведения. Но те отвечали, что даже они не разгадали тайны совершенного мужчиной чуда.

Вся информация осталась доступной лишь крайне узкому кругу высших чудотворцев и судий. Помимо них во все тонкости восточной практики был посвящен лишь я, но я был достаточно умен, чтобы об этом молчать.

Всю информацию я хранил в своей голове. Из документов у меня остались лишь несколько рисунков. Для своих ритуалов чудотворец с востока рисовал жертвенные узоры, в основном треугольной формы. Я бережно перенес их на бумагу, и по какой-то причине судьям эти рисунки оказались неинтересны. Скорее всего, из-за того, что

я так же сумел найти оригиналы древних трактатов, из которых сей дилетант и черпал свои знания.

С тех пор минуло всего пять лет и вот меня снова призвали к себе судьи. Ума не приложу зачем. Я никому так ничего и не рассказал, даже Джессу. Немало подобных тайн нераскрытыми уходят в могилу вместе с чудотворцами. А последние два года я и вовсе провел к северу от столицы. Абсолютно рутинное задание. Местные жители жалуются – вновь собрались последователи древних культов к югу от перевала. Это место у них словно заколдованное, раз в несколько лет там стабильно собирается очередная шайка оборванцев и начинает портить жизнь всем окружающим.

В итоге, на протяжении двух лет мы вычищали глухие серые леса от шайки отщепенцев. За все это время среди этих адептов я встретил всего двух чудотворцев – так называемых самоучек. Большой талант при плохой огранке, на выходе лишь умение творить шары из огня, да кидаться камнями. Боевой дух моих наемников ослаб в этом походе, насколько неинтересным оказалось это задание.

Этой осенью на наши квартиры, наконец, пришло сообщение о том, что нам надлежит переместиться на северо-запад. Там обвалился свод пещеры и обнаружился какой-то заброшенный храм. Местные чудотворцы чувствуют от этого храма какое-то неизвестное им веяние чудес.

Мне на самом деле вполне понятно, что там они чувствуют – страх. Обычно, не очень сильные «белые», которых отправляют служить подальше от Столицы, бояться вообще всего, что не могут объяснить. Но для моего отряда это замечательный шанс заняться хоть чем-то, кроме вылавливания по заболоченным лесам грязных, обезумевших адептов.

Когда я сообщил радостную новость своим ребятам, те от радости закатили двухдневный пир. Вот насколько мои люди устали днем бродить по колено в жидкой грязи, а ночью мерзнуть в свежевыпавшем снегу.

Но тут явились судьи и спешно сопроводили меня в Столицу. Торопились, загнали несколько лошадей, несколько раз ломали повозку. Я глазом не успел моргнуть, и вот я в Секретариате, сижу в допросной комнате. Вообще помещения над уровнем земли в Секретариате довольно просторные, с большими окнами из которых открывается замечательный вид на город. Сюда даже долетает веселый детский смех с большой площади перед Госпиталем.

Никого кроме меня в комнате нет. Старый трюк, судьи всегда так делают. Человек легко переживает любой допрос, но, оставшись один на один с самим собой, часто не выдерживает, сам себя мысленно загоняет и потом рассказывает все как на духу. Однако, я ничего плохого не совершил, поэтому совсем не волновался. Все больше думал о Джессе, и о том, додумается ли мой отряд самостоятельно тронуться на северо-запад, или так и будут торчать в лесах у перевала.

Прошел еще целый час, прежде чем, наконец, кто-то зашел в комнату. Мужчина среднего роста и довольно крепкого телосложения. Он был одет в обычную городскую одежду. Слегка грязную. На голову его был надвинут глубокий капюшон. Очень легкая походка. Хоть лица и не видно, но по тому, как легко он движется, чувствуется, что он весьма молод. Видимо ошибся кабинетом. Это обычное дело, в Секретариате все очень странно устроено. Даже если ты сумеешь убежать из допросной, то вряд ли сумеешь найти выход из здания. Но человек уверенно прошел по комнате и сел за стол напротив меня. Он деловито разложил вокруг себя бумаги, но капюшон снимать не стал. Я решил, что это секретарь, один из тех слуг хартии которому повезло остаться в Столице. Видимо будет фиксировать на бумаге ход допроса.

– Веллес? – сказал он вдруг. Я тут же понял, что легкость движений обманчива. Такой грубый, надломленный голос просто не мог принадлежать юноше.

6. Роккар

«Нынешней

резиденцией чудотворцев является Цитадель. Когда-то давно на ее месте стоял роскошный замок принадлежавшей королевскому роду. Он был уничтожен до основания. Теперь его место заняло огромное здание Цитадели. При строительстве своей резиденции чудотворцы руководствовались исключительно посылами разума и никак не озаботились о внешнем виде. Циталдель – это три прямоугольных шпиля расположенных на одной линии выстроенных из белого камня, и объединенных общим фундаментом. Центральный шпиль самый высокий, здесь находится ставка высших членов Ордена и библиотека. В восточном шпиле живут и учатся ученики, а в западном находится канцелярия и дипломатическое представительство. Это одновременно самая красивая и самая безликая постройка Столицы. У нее нет каких-либо декоративных элементов, но она завораживает правильностью своих линий и размером. Многие миряне называют эту постройку «пальцами мертвеца» и их нельзя в этом винить. С Цитаделью крайне диссонируют другие резиденции сильных мира сего. Так Госпиталь некогда был возведен для нужд церкви, и представляет собой большой собор с резкими линиями и с огромным стремящимся вверх залом внутри. А Секретариат, который возвышается над уровнем земли лишь на два этажа, был выстроен из красного камня. Его входная группа с колоннами создает у всех входящих ощущение, что они входят в разверстую пасть животного.

Ги де Миррен «Зодчество»

855 год со дня Возрождения. Столица. Восточный замок. Секретариат.

– Он самый. Чем обязан? – удивленно ответил мне чудотворец.

– Есть пара вопросов по вашему назначению…

– Подождите минутку. Вы что будете допрашивать меня один? – допрос всегда ведет тройка судий. Веллес это знал. А тут присутствовал я один, причем одетый в повседневную одежду, а не коричневую робу.

– Веллес. Вы два года провели на севере у перевала. Там снова активизировался один из древних культов. Учитывая финансовую ситуацию в этом регионе и практически полное отсутствие инфраструктуры – это довольно предсказуемое событие. И, на словах, как будто ничего нового. Можно даже сказать рутинно. Я хочу расспросить вас более подробно о проделанной работе. Как все прошло? Много ли вы поймали адептов? – я проигнорировал его вопрос.

– За то время что мы провели там, удалось найти три постоянных лагеря. Довольно большие поселения, там проживало в совокупности человек пятьсот. Ни одного грамотно выученного чудотворца я там не обнаружил.

Да, в лесах спрятано очень много алтарей. Так же в этот раз было замечено большое количество временных лагерей и стоянок, которые постоянно меняли свое местоположение. Видимо так адепты старались скрыться от нас. Не всегда это помогало, и в лесах мы постоянно натыкались на разрозненные группы, средней численностью около тридцати человек. За все время среди них обнаружили всего двух чудотворцев-самоучек. Разумеется, их познания были весьма ограничены, и сила их не находила должного приложения. Повторю слова из составленного мною отчета: очередной «рассвет древней веры» – это просто стихийное явление. Народ у перевала, знаете ли, совсем не процветает. А в больших поселениях адептов люди, напротив, могут жить вполне сносно.

– А «красных» много видели?

– «Красные» вообще еще не встречались на ближнем севере – это прописная истина. Ее знает любой, кто получил образование в Столице. Не видел смысла проверять. Да и детей среди адептов не то чтобы очень много. Я допустил ошибку?

– Ошибкой это вряд ли можно назвать, скорее роковая случайность. – Я резко встал из-за стола. Капюшон немного приоткрылся, и он увидел налитые кровью глаза. Что ж теперь он знает что его допрашивает чудотворец.

– Адепты были не слишком организованными. Те чудотворцы, что им подчинялись, были знакомы лишь с простыми практиками, и немного с начертательными ритуалами, которыми Орден не пользуется вот уже тысячу лет. Я не уверен, что они вообще действенны. Я ничего не чувствовал пребывая на севере. Я так же не нашел никаких вещей, которые свидетельствовали о том что ими могли бы пользоваться или пользовались «красные».