Циклон «Блондинка»

Рэйтё Енё

Профессор нервно покосился на него.

— Приятно видеть, — адресовался он к Эвелин, — что на Кингс-роуд превыше всего ценят добрососедские отношения.

Девушка испытующе вглядывалась в лицо профессора.

Господи, неужели он ревнует?!

— Извольте изъясняться точнее, мистер Рэнсинг. Что вам от меня угодно?

— Я предлагаю вам свою помощь. У меня такое чувство, что сейчас вам совершенно необходима мужская поддержка. С моей помощью вам скорее удастся завладеть вашим наследством.

— Откуда вам известно

о моем наследстве?

— Мисс Вестон, казните меня презрением: я подслушал.

— И теперь, когда вам все известно, когда вы знаете, что я ищу бесценный алмаз, что меня преследуют, вы решили прибегнуть к шантажу?

— Буду откровенен: поначалу у меня действительно мелькнула такая мысль. Но следовать ей — не в моей натуре. Сейчас я чувствую себя, мисс Вестон, как провинившийся школяр перед строгой учительницей. Я глубоко уважаю вас, и это чувство связывает меня по рукам и ногам, когда соблазнительная цель совсем близка. Конечно, мне хотелось бы довести до конца свою азартную игру, но шантажировать вас я не стану. Если вы отвергнете мою помощь, я уйду.

— В полицию, — язвительно ввернула Эвелин, — с доносом.

— Мисс Вестон! — самолюбиво вспыхнул Эдди Рэнсинг, и лишь сейчас стало видно, что этот гениальный авантюрист — в сущности, большой ребенок. — Вы несправедливы ко мне. Я ведь и раньше мог бы это сделать. Конечно, я человек легкомысленный и люблю деньги, но клянусь, я хотел отыскать наследство, чтобы преподнести его вам и просить вашей руки.

— Полно вам, Эдди, — рассмеялась Эвелин. — Видно, вы никогда не остепенитесь, у вас на уме одни фантазии да причуды. Ну что же, я не против, поедемте со мной. Ведь до сих пор мне все приходилось делать в одиночку… рядом со мной никого не было.

— Главным образом потому, — вставил в свое оправдание лорд, — что в шлафроке сидеть рядом с дамой было неприлично, вот и пришлось пересесть назад, на пол автомобиля…

— Теперь этому конец. Никаких обременительных путешествий со мной вам больше не грозит.

— Мисс Вестон, вы столько раз говорили это… По-моему, все мы во власти Господа.

— Сию же минуту докажу, что оставляю вас здесь в полном покое, без риска, что кто-либо когда-нибудь его нарушит.

«На редкость красивая женщина, — думал Баннистер, — вот только невозможно предугадать, когда она превратится в сокрушительный циклон».

— Я вернулась потому, что мы опять обменялись сумками. Привезла вам этот противный несессер, я лишь заглянула нечаянно в эту вашу святая святых и тотчас же захлопнула сумочку. Вот ваше сокровище, сэр, держите и радуйтесь, — сказала Эвелин и швырнула сумку с такой силой, что под ногами у Будды бритвенные лезвия с квасцами заплясали дикий танец. — И верните мне, пожалуйста, мою сумку. Мы с Эдди тотчас же покинем вас, и отныне пути наши разойдутся навсегда.

— Какой трогательный обычай на Кингс-роуд: соседи называют друг друга просто по

имени, что вообще-то в Англии принято лишь между родственниками или очень близкими друзьями. — С этими словами профессор подошел к камину и взял черную сумку. — Но ведь это моя сумка… Вы не ошиблись, мисс Вестон? — и он непроизвольным движением открыл крышку.

Три шеи вытянулись в направлении сумки, три рта удивленно раскрылись, и три сердца замерли на доли секунды.

На самом виду лежал большой оранжевый пакет, скрепленный пятью гербовыми печатями.

7

Наконец Эвелин решительно шагнула, чтобы взять сумку, но Баннистер захлопнул ее и медленно положил на нее руку, подобно величавому мощному льву, кладущему лапу на кусок мяса, который он съест позднее, а покамест никому не советует посягать на его собственность.

— Верните мою сумочку, — нервно проговорила Эвелин.

— Сумку вы, разумеется, получите, но конверт я вам, к сожалению, отдать не могу. До сих пор ситуация позволяла мне не принимать к сведению то, что до моего сведения доходило. Теперь же, к несчастью, обстоятельства сложились так, что конверт должен попасть к вам, а затем перейти к вашим хозяевам через мои руки. В этом случае я выступаю в такой же роли, как, скажем, Мата Хари или… вы.

Эвелин задумалась. Все верно: до сих пор профессор принимал в деле лишь пассивное участие. Зато сейчас, передав ей конверт из рук в руки, он станет прямым сообщником. И это лорд Баннистер, серьезный претендент на Нобелевскую премию, ученый с мировым именем и — что самое ужасное — безукоризненный джентльмен!

— Полагаю, вы и сами согласитесь, мисс Вестон, что требуете невозможного от серьезного ученого, когда просите меня вернуть конверт. Но я обещаю дать вам возможность скрыться и лишь потом доставить конверт по принадлежности.

Рэнсинг как бы играючи ухватил бутылку с виски за горлышко и только ждал от Эвелин знака, чтобы трахнуть профессора по голове и тем самым положить конец неприятному спору. Однако Эвелин, похоже, не собиралась поощрять подобные устремления.

Девушка раздумывала, Баннистер с тревогой наблюдал за ней.

— Вам не покажется слишком обременительным длительное путешествие верхом на верблюде? — наконец обратилась она с вопросом к Баннистеру.

— Так я и знал… — упавшим голосом проговорил профессор.

8

Первое отдаленное дуновение циклона коснулось его взбудораженных нервов. Надвигается буря! Скромная девушка опять превращается в разбушевавшуюся стихию: взор горит, выдавая одолевающие ее планы, в голове вертятся несуразнейшие мысли, — всякое сопротивление бесполезно, вот-вот, подобно смерчу, она утянет за собою всемирно известного, но абсолютно беззащитного исследователя сонной болезни.

— Ведь вы намереваетесь доставить конверт властям, не так ли?