Циклопы. Тетралогия
Шрифт:
А это для Платона - семечки. В Майами едет на совесть подготовленный убийца. И Завьялов с Потаповым прекрасно понимали, что департамент, перешедший на работу в режиме "Здесь и Сейчас" элементарно создает временной запас для подготовки контр-операции...
И так же понимали, что едва Извеков убедиться: тела прислуги в доме Карповых "заняты", то тут же уяснит - за ним пошла охота. Департамент вычислил, кто есть "дефект". Определил его как Платона Извекова и начал действовать, расставляя агентов на ключевых позициях.
Вот тут-то и выплывает это "ИЛИ" мрачной окраски: на второй чаше весов лежит будущее хроно-популяции. Изобретение машины интеллектуальной телепортации - штука безусловно важная, но... это можно устроить (затратив множество усилий!) и без участия в научных разработках стержневых персон - Ивана Борисовича и Марьи Борисовны Завьяловых. На место близнецов вполне могут подставить первых попавшихся умников, подбросить, подарить им гениальную научную идею...
– Ты веришь департаменту, Борис?
– сочувственно глядя на внука обожаемой жены, спросил Потапов.
Завьялов не ответил, лишь взгляд его потяжелел, заледенел.
– Поня-а-атно, - протянул Лев Константинович.
– Согласен. Им доверять нельзя, они спасают шкуры. Хочу спросить, как удалось уговорить Пучкову на привлечение меня к мероприятиям? Небось, сопротивлялась наша "Галя"...
Завьялов невесело повел плечом:
– Смеешься, Константиныч? Она тебе карьерой по гроб жизни... Как про тебя услышала, маленько отлегло от задницы.
Генерал кивнул. Одиннадцать лет назад, когда департамент впервые вышел на контакт, старый мудрый генерал от контрразведки кинул сочную кость мелкому агенту хроно-департамента госпоже Пучковой: попросил ее передать начальству, что предки настаивают на конкретном связнике - агенте "Гале". Именно после этого "Галина" и поперла в гору, дослужилась до начальника подсектора, как наиболее доверенное лицо хроно-личности Завьялова.
Лев Константинович прошел до стола, одним махом опрокинул в горло рюмку наливки и, задумчиво посмаковав вкус черносмородинового листа, сказал:
– Я вот что думаю, Бориска... Во всех временах, на всем белом свете есть лишь один человек, которого Платон мечтает убить больше, чем твоих детей.
– Взгляд Бориса, вначале недоуменный, сделался внимательным.
– Это Миранда, друг. Уверен, что Платон чуть ли не каждую ночь во снах видит, как вцепился в горло предательнице.
Борис медленно поднял руку до лица, в задумчивости оттянул, потребил нижнюю губу, переспросил:
– Миранда? Ты предлагаешь попробовать сместить приоритеты, сбить Платона с цели, с курса на моих детей...
– Звони Пучковой, Боря. Выставь жесточайшее требование - Иван и Марья останутся в России, в доме деда, только при условии: Миранда будет там же.
– Секундочку помедлил
– Закончил громче: - Он сорвется, Боря. Ей-же-ей сорвется! Миранда, а не мы, разрушила его мечту о в е ч н о й жизни!
Завьялов решительно взял телефон, набрал номер начальника московского подсектора Таисии Пучковой и через нее выставил хроно-департаменту ультиматум: если департамент не пойдет ему навстречу, Завьялов, не вывозя семью из аэропорта, отправит Зою и детей ближайшим рейсом на другой конец света.
Таисия промямлила "у меня нет необходимых полномочий, я не могу решать подобные вопросы"...
Через десять минут после окончания разговора с Пучковой, Завьялову позвонил тесть Карпов:
– Борис, у нас проблемы, - сказал без экивоков.
– Мне сообщили, что на Зою и ребят готовится покушение. Источник информации - проверенный, еще ни разу не ошибся. Я уже знаю, что наши летят в Россию. Молодец, что смог уговорить Зойку на возвращение. Спасибо. Сам - где?
– У Константиныча.
– Порадовал, - отрывисто, по-деловому произнес Павел Максимович.
– Бери деда, дуй сюда. Я отдаю приказ начальнику охраны, что служба поступает в распоряжение Льва Константиновича.
Телефон Бориса был поставлен на громкую связь, отлично все услышавший генерал майор в отставке согласно смежил веки: лучше старого матерого разведчика с охраной внуков не справится никто. Всецело уважавший отставника Потапова нувориш знал, кому доверить жизнь детей.
– У нас есть крепких шесть часов, Борис, - сказал бывший контрразведчик смершевец.
– Поехали. Пройдемся по периметру поместья. Вашу отъевшуюся охрану расшевелим.
* * *
События опережали намерения. Едва Лев Константинович и Борис зашли в дом Карпова, как сразу же увидели торопливо спускающуюся по лестнице на второй этаж Алевтину с побледневшим, искаженным судорогой лицом. Под легким пеньюаром мелькали стройные загорелые ножки, тапочки едва не соскальзывали со ступней, любовница Павла Максимовича почти бежала к мужчинам, появившимся в огромном холле дома.
– Мне удалось уговорить Павла немного поспать, - быстро, на ходу шепнула девушка и, приказывая глазами следовать за собой, промчалась до хозяйского кабинета. Как только генерал и Завянь вошли туда же, плотно закрыла дверь и прошептала: - Только что, в Майами произошло покушение на вашу семью, Борис Михайлович. Буквально сразу же после отъезда Зои Павловны и детей, мы заселили в дом людей, создавая видимость присутствия. Пятнадцать минут назад агенты были расстреляны. Носители погибли.