Циклопы. Тетралогия
Шрифт:
С разбушевавшимся желудком боролась на ходу. Как только интеллект человека ворвался в небольшой кошачий мозг, котяра взвился в воздух, перекувырнулся через голову и дал такого стрекача, что Жюли почувствовала себя блохой наездницей на сумасшедшем рысаке!
По морде били травинки, по глазам лупили васильки и всякая там "куриная слепота", котяра несся к плетню на околице и, кажется, собирался со всего маху врезаться в забор!
Не врезался. Шмыгнул между прутьями, пропахал, вздымая пыль, по огороду, по бревенчатой стене вскарабкался на крышу дома, проскочил
Как только кот угомонился, прекратил педалировать мышечные реакции, Жюли осторожно, медленно взяла зверька носителя под управление. Заставила кота ощутить первейший жизненный рефлекс: неутолимый дикий голод. Тем выманила животное из пыльного угла и побудила двинуться на улицу, к кормушке.
Котика, оказывается, звали по-простому - Васей. И жил он в небольшой, но крепенькой избушке у старушки, по причине одиночества, любившей побеседовать с котом.
– Пришел, черт драный, - беззлобно констатировала бабушка. Погладила жильца по мягкой спинке, выдрала из шерсти обнаруженный репей и поставила перед кошачьей мордой миску с молоком: - Пей, пей, любезный, - забормотала.
– Опять, поди, на всю ночь шлындрать уйдешь, и горя тебе нет, что мышь носок изгрызла... Дождешься, заведу себе кошку-крысоловку, а тебя ленивца - на мороз...
Бабушка наломала кусками остатки омлета - угостила котика и, продолжая добродушно ворчать, посетовала, что опять не дождалась весточки от какого-то Мишеньки. Внука, вроде бы.
Жюли для порядка поурчала. Потерлась о ноги в вязаных теплых гольфах - один гольф был в синюю полоску, полоски второго наполовину зеленые. Посидела на подоконнике подслеповатого окошка, вызвала в голове кота картинку: Примак, Примак дает коту большой ломоть говядины...
Сытый кот рванул на улицу, как будто год некормленый!
Во дворах как заведенные брехали цепные кобели: сноровисто перепрыгивая с одного забора на другой, по верхушкам досок шагал упитанный и наглый полосатый кот. Запах Примака и видение говядины, гнали Василия вперед. Жюли боролась не с котом, а с разбалансировкой собственного разума. Пыталась в ускоренном порядке привыкнуть к измененному расстоянию головы от кончиков лап, максимально сфокусировать зрение, заставить себя помнить, что когти у нее теперь втяжные - о них в первую очередь нельзя забывать, путешествуя по высоченному забору. (Пока обвыкла, Василий едва не свалился с ограды прямо в чей-то палисадник с зубастой злющей шавкой.)
Но большие неудобства профессору доставил - хвост. Шесть лет мадам Жюли его практически не знала (куцый ротвейлерский огрызок, можно за хвост не принимать). Василий обладал достоинством породистого сибиряка! И пользовался им, как вначале казалось мадам, вопреки всяческому рассудку: перебирая лапами по тонким верхушкам досок, Василий позволял себе хлестаться по бокам, "ругаясь" с местными собаками!
Жюли могла бы "убедить" кота спуститься вниз и путешествовать по улице, но, понимая, что с верхушек заборов лучше познакомится с деревней - терпела.
...Возле ворот одного из домовладений стояли женщины
Женщины обсуждали недавнее возвращение старателей. Судя по разговору, те даже в бане не помывшись, рухнули в постели "в грязных сапожищах". (Навряд ли это было так, скорее всего тетушки, по деревенской привычке посудачить, слегка преувеличили.) Сейчас, по разговору, - жены бани все-таки подтапливали, закуски заготавливали.
– Пойду я, - попрощалась с соседкой круглолицая кумушка в нарядном фартуке.
– Ларка попросила порошка занять, обстирывать своего Примака будет.
Женщина с пачкой стирального порошка неторопливо побрела по улице. Вслед за ней, прячась в траве у заборов, последовал пушистый полосатый кот. Дойдя до дома Примака, легко вскочил на забор - немного пошипел на рассвирепевшую по причине запредельной кошачьей наглости собаку на цепи, - и, обойдя дом, нашел раскрытое окно. Взлетел на подоконник! Шмыгнул в комнату, забился под продавленную панцирную кровать.
На кровати спал Примак. Миранда позволяла отдохнуть носителю.
Жюли прислушалась и огляделась - дверь в спальню прикрыта, голоса двух женщин едва доносятся. Осторожно выбралась из-под кровати и дотронулась лапой до свешенной руки человека.
– Я тебя видела, - раздался совершенно несонный голос носителя Миранды.
– Жюли?
– Мяу, - тихонько подтвердила ученая.
– Добыть телефон не получилось, - не приподнимаясь на постели, начала докладывать диверсантка.
– Малой носит его в застегнутом кармане жилета. Я слышала, как Лариса ругалась, что в деревне снова отключилось электричество. Ваша работа?
– Мяу.
– Молодцы. Сюда только что приходил некий Влас, велел Ларисе передать мужу, чтобы тот просыпался и шел к Сизому. Лара мужика послала. Тетка строгая, сказала - выспится, придет. Но вроде как Влас сильно недоволен был, предупредил - вернется не один и мало им обоим не покажется. Не знаете, что происходит? почему мужикам выспаться не дают?
Жюли молча сидела под кроватью, Миранда продолжила:
– Малой живет не у родителей - те его пилят постоянно, а в доме брата Сизого. Дом с новой крышей через один от Примака. Сумеешь туда пробраться за телефоном и вытащить его в зубах?
Василий-Жюли вышел из-под низко висящей сетки, изобразил пожатие плечами - мол, попробую, и вспрыгнул на подоконник.
С подворья Сизого шел умопомрачительно вкуснющий запах мяса, запекающегося в фольге на угольях мангала! Василия и подстегивать не пришлось, влекомый ароматами котяра пронесся по забору, что тот канатоходец. Спрыгнул во двор. Ловко проскочил мимо сонной, знакомой Жюли лайки и юркнул в раскрытую дверь сеней.
В сенях, на лавке возле больших бидонов с колодезной водой сидел ХОЗЯИН. Внушительных размеров гладкошерстный кот черно-белой масти с драными ушами. Дремал. Жюли начала отдавать носителю команду "поворачивай назад, запрыгнешь в окно"...