Циклопы. Тетралогия
Шрифт:
– Вы всегда действуете чужими руками, кратковременно беря под управление каких-то носителей, участвующих в розыскном процессе, или у вас здесь есть полноценно действующая, активная команда?
– А разве Капустины вам еще этого не сообщили?
– язвительно проговорила Галя.
– Нет. Иннокентий и Жюли не рассказывали о будущем больше положенного. Выдавали только информацию, касающуюся непосредственной обстановки.
Кеша благодарно мигнул, расправил плечи.
– Команды у нас нет, - призналась агентесса, понимая, что Константиныч
– Но мы в любой момент способны задействовать для краткосрочной операции носителей из нынешних спецподразделений.
– А после парням память постираете?
– нахмурился Лев Константинович.
– Нет надобности, - отмахнулась агентесса.
– Если операция займет не более нескольких часов, носители очнуться..., например, в квартире, уставленной пустыми водочными бутылками. Их изымут из обычной жизни ненадолго, внушат, что - перепились и все забыли.
– Приятно слышать, - глубокомысленно кивнул разведчик.
– Как быстро вы способны набрать людей для операции?
– Как только возникнет необходимость. Едва из агентства хроно-путешествий пришел сигнал о несанкционированном проникновении, были задействованы все резервы. Несколько бойцов из хроно-департамента уже ждут команды на переход в активную фазу, группу спецподразделения из вашего времени так же контролируют. Всех собрали в одном месте, якобы в засаде. Приказ пришел с самого верха. Так что, неожиданностей и проблем не будет, - усмехнулась агентесса. Выдержала паузу.
– Сейчас вы все идете со мной. Капустиных отправляют обратно в их тела. Борис Михайлович возвращается в свое тело. Вы, Лев Константинович..., тоже освобождаетесь от лишнего п р и с у т с т в и я.
– Со стертой памятью? Да?
– чуть наклонив голову, исподлобья глядя на уверенную тетку, проговорил Потапов.
Агентесса не ответила.
"Пешка она, Боря, пешка, - быстро произнес Лев Константинович.
– Она таких вопросов не решает. Как только я улягусь на кушетку в какой-то их секретной норке - эвакопункте, проснусь уже почти младенцем. Без памяти о прожитых годах, друзьях и..."
"Лев Константинович!
– перебил Борис.
– Ты же хотел изобрети конфетку, попробуй! надо торговаться! Я, Константиныч, - за тебя! Не думай, что как только меня обратно вернуть предложили, я сразу же и побежал в эвакопункт..."
"Спасибо, Боря, тронут. Но на будущее попрошу - ты со своими жалостями не влезай..."
"Дак я и не влезал, превосходительство! Я ж тебя не то чтобы - жалел, я солидарность проявляю!"
"А я не про себя, Борис, - серьезно поправил Лев Константинович.
– Ты тут недавно Галю пожалел. Когда я собирался ее по полу размазать. Вмешался в мои ощущения, спутал эмоциональную оценку".
"Прости, Лев Константиныч".
"Проехали, Борис. Я сам виноват, что рано выпустил ее из хватки. Расслабился, размяк за эти годы. Н-да... А в прежние-то времена додавил бы обязательно
– Вы предполагаете сами Зою вытащить?
– опустив голову как бы в задумчивости, спросил Лев Константинович.
– Да. Вы отдаете нам все ваши розыскные наработки. Мы подключаем местные полицейские ресурсы... Но это уже не ваша забота.
– Наша. Как только к Миранде или Платону приблизится хоть кто-то - Зоя Карпова умрет. А эта девочка мне дорога, - глухо произнес разведчик. Печально поглядел на агентессу: - Галина, вы хотите завалить всю операцию по устранению хроно-прорыва?
– Я?
– слегка опешила пешечка из будущего.
– А почему конкретно - я?
– Ну, кого-то же должны сделать крайним. Стрелочником, как у нас тут говорят. Хотя..., если вы облажаетесь..., - Потапов поиграл бровями и губами, - никакого крайнего уже не будет, Галя. Никогда. Ни вас, ни вашего начальства - никого. Борис Михайлович Завьялов останется. Я - полубезумным помолодевшим стариком - продолжу тусклое существование... Жюли и Иннокентий тоже тут поселяться, но будущего... Будущего уже не будет.
– Да что вы несете?! Капустины, Борис Михайлович, не слушайте его! Мы не позволим будущему измениться!
– разволновалась агентесса.
– Ваш генерал с ума сошел!
Потапов положил грудь на стол, навис и прохрипел:
– Это вы совсем там охренели в своем будущем!! Боря и Зоя не бык с коровой рекордсменкой! Их невозможно привести на плановую случку, заставить спариться и нарожать детей! Даже если спасете Зою, притащите ее на поводке, они - ж и в ы е л ю д и!! Не куклы, не марионетки, постель для них - сакральное сокровище, а не спектакль для путешественников!
Глаза агентессы на секунду сузились, лицо заледенело в ненависти, и генерал, отстраняясь, прошептал:
– Ах вот вы что задумали, потомки чертовы...
"Лев Константиныч! Что они задумали?!" - прокричал внутри генеральской черепной коробки Завьялов.
– А они вас, Борька, все равно в постель уложат, - грустно, с сочувствием покачивая головой, усмехнулся генерал.
– Они заставят вас п о т о м с т в о дать. И позже как-то вывернутся. Народ будут пачками укладывать, штопая хроно-прорехи, но будущее сберегут. Так, Галя? Подтверди, скажи! Зачем дожидаться пока Зоя и Боря влюбятся да поцелуются? Зачем? Ведь можно запихнуть в них по циклону... Пока Зоя беременна, пока близнецы маленькие и чего-то там не выдумали - время есть, чего-нибудь измыслите - как выкрутиться, не исчезнуть целой хроно-популяцией...
Над столиком установилась гробовая тишина. И только генерал услышал:
"Лев Константиныч, ты это сейчас спектакль ломал, додавливал Галину или... взаправду все?"
"Взаправду, Боря, все. Взаправду, - хмуро подтвердил Потапов.
– Я по ее лицу прочел. По подбородку, шее и зрачкам: они вам пакость заготовили. Отсортировали бы Капустиных, тебя поставили на место и ждать не стали б, взяли под контроль тебя и Зою".
"Твою ма-а-ать..."