Цири (сборник)

Сапковский Анджей

Издалека до них донесся свист, протяжный крик. А мгновение спустя земля задрожала от подков.

Из-за холма появились всадники. Целый отряд.

На конях были попоны, на наездниках гребенчатые шлемы, за спинами развевались плащи, киноварно-малиновые, подобные отсвету пожара на небе, подсвеченном лучами заходящего солнца.

Свист, крик.

Наездники лавиной мчались на них.

Прежде чем они приблизились на полстае, единорогов уже не было. Они исчезли в степи, оставив за собой облако пыли.

Командир всадников,

черноволосый эльф, сидел на гигантском как дракон караковом жеребце, покрытом, как и все лошади отряда, попоной, вышитой под драконью чешую, и вдобавок несущим на голове прямо-таки демонический рогатый букраньон [74] . Как и у остальных эльфов отряда, у черноволосого под киноварно-малиново-кармазинным плащом была кольчуга, изготовленная из колечек невероятно малого диаметра, благодаря чему она облегала тело мягко, словно шелковая ткань.

74

голова быка, по образцу древнеримских воинов.

– Аваллак’х, – сказал он, приветствуя.

– Эредин.

– Ты мой должник за оказанную услугу. Расплатишься, когда я потребую.

– Расплачусь, когда потребуешь.

Черноволосый слез с коня. Аваллак’х слез тоже и жестом приказал спешиться Цири. Они поднялись на холм к странной формы белым камням, обросшим бересклетом и карликовыми кустиками цветущего мирта.

Цири смотрела на эльфов. Они были одного роста, то есть оба чрезвычайно высоки. Но лицо Аваллак’ха было мягким, а черноволосый лицом напоминал хищную птицу. «Светлый и черный, – подумала Цири. – Добрый и злой. Свет и тьма…»

– Позволь, Зиреаэль, представить тебе Эредина Бреакк Гласа.

– Очень приятно, – поклонился эльф. Цири ответила наклоном головы. Не слишком изящно.

– Откуда ты узнал, – спросил Аваллак’х, – что нам грозит опасность?

– Я и не знал. – Эльф внимательно разглядывал Цири. – Мы патрулируем равнину. Разошлась весть, что единороги стали беспокойными. Неведомо почему. То есть теперь уже ведомо. Из-за нее, ясное дело.

Аваллак’х не подтвердил, но и не опроверг. Цири же гордым взглядом ответила на взгляд черноволосого эльфа. Несколько мгновений они глядели друг на друга, но ни он, ни она не хотели первыми опустить глаза.

– Значит, это и есть Старшая Кровь, – отметил эльф. – Aen Hen Ichaer, наследница Шиадаль и Лары Доррен? Что-то не очень хочется в это верить. Самая обыкновенная девчонка. Dh’oine. Человечья самочка.

Аваллак’х смолчал. Лицо у него было неподвижным и безразличным.

– Предположим, – продолжал черноволосый, – что ты не ошибся. Более того, примем за факт – ведь ты, говорят, никогда не ошибаешься, – что в этом существе сидит глубоко укрытый ген Лары. И верно, если приглядеться как следует, можно заметить определенные признаки, свидетельствующие о родословной этой малютки. Есть у нее в глазах что-то напоминающее Лару Доррен. Не правда ли, Аваллак’х? Кто, если не ты, больше других способен это оценить?

Аваллак’х и на этот

раз не отозвался. Цири заметила на его бледном лице признаки румянца. И удивилась. И задумалась.

– Короче говоря, – скривил губы черноволосый, – есть в этой маленькой Dh’oine что-то стоящее, что-то прекрасное. Я замечаю. И у меня такое ощущение, будто я увидел золотой самородок в куче… перегноя.

Глаза Цири вспыхнули. Аваллак’х медленно повернул голову.

– Ты говоришь, – сказал он, четко выговаривая слова, – совсем как человек, Эредин.

Эредин Бреакк Глас улыбнулся, показав зубы. Цири уже видела такие зубы, очень белые, очень мелкие и очень нечеловеческие, ровные, как из-под оселка. Ни резцов, ни клыков. Она видела такие зубы у мертвых эльфов, лежавших рядами во дворе пограничной заставы в Каэдвене. Насмотрелась она на такие зубы у Искры. Но когда улыбалась Искра, зубы выглядели красиво, у Эредина же – как у упыря.

– А что, эта девочка, – сказал Эредин, – которая пытается убить меня взглядом, уже знает причину своего появления здесь?

– Конечно.

– И готова сотрудничать?

– Еще не вполне.

– Не вполне, – повторил Эредин. – Ха, скверно. Поскольку характер сотрудничества требует, чтобы оно было полным. Иначе как полным – попросту невозможно. А поскольку от Tir na Lia нас отделяет всего полдня езды, хорошо бы знать, к чему мы пришли.

– Зачем торопиться? – Аваллак’х слегка выпятил губы. – Что мы выгадаем на спешке?

– Вечность. – Эредин Бреакк Глас посерьезнел, в его зеленых глазах что-то вспыхнуло и тут же погасло. – Однако это твое дело, Аваллак’х. Твоя забота. И твоя ответственность.

– Это сказал ты.

– Это сказал я. А теперь простите, но обязанности взывают. Оставляю вам эскорт для безопасности. Переночевать советую здесь, на этом холме. Если отправитесь в путь на заре, в Тир на Лиа прибудете своевременно. Va faill. Да, еще одно.

Он наклонился, обломал и сорвал покрытую цветками ветку мирта. Поднес ее к лицу, потом с поклоном вручил Цири.

– Это мои извинения, – сказал он кратко. – За необдуманные слова. Va faill. Luned.

Он быстро отошел, через минуту земля дрогнула под копытами, когда он уезжал с частью отряда.

– Только не говори, – пробурчала Цири, – что мне пришлось бы с ним… Что это он… Если это он, то никогда в жизни…

– Нет, – медленно сказал Аваллак’х. – Не он. Будь спокойна.

Цири поднесла ветку к лицу. Чтобы Аваллак’х не заметил возбуждения и интереса, охвативших ее.

– Я спокойна.

Сухой чертополох и вереск уступили место буйной зеленой траве, влажным папоротникам, сырая почва зажелтела лютиками, залиловела люпинами. Вскоре показалась река, лениво текущая в обрамлении плакучих ив. У хрустально-прозрачной воды был слегка коричневатый оттенок. Пахло торфом.

Аваллак’х наигрывал на своей флейте синкопированную мелодийку. Погрустневшая Цири усиленно размышляла.

– Кто, – заговорила она наконец, – должен стать отцом ребенка, который вам так необходим? А может, отцовство не имеет значения?