Цирк кошмаров
Шрифт:
Но кто и зачем пришел к ней посреди ночи? Легко щелкнул замок, и дверь стала медленно открываться.
«Профессор! – вдруг с ужасом подумала Алиса. – Кто еще, если не он?!» Кровь застыла в ее венах при мысли, зачем профессору являться к ней посреди ночи. Очевидно, задуманный им эксперимент настолько чудовищен, что Ланской не решился провести его днем, на глазах своих многое повидавших подчиненных.
Девушка с усилием поднялась на кровати, ища глазами хоть что-нибудь, что могло бы послужить оружием, дало
Алиса уставилась в черный проем двери, чтобы посмотреть прямо в глаза своему мучителю, и дверь наконец распахнулась…
Он сам не понял, когда заснул и опять очутился на проклятой, преследующей его каждую ночь в каждом кошмаре арене цирка. Но на этот раз не успело действие развернуться, как Олег почувствовал прикосновение чьей-то руки.
Оглянувшись, он с удивлением узнал Квазимодо.
– Ты? Ты умеешь ходить? – удивился Олег, глядя на малыша, который твердо стоял на собственных ногах.
– Умею, – подтвердил тот, – но только здесь.
Заиграла громкая цирковая музыка, и Квазимодо поморщился.
– Пойдем отсюда, – он потянул Олега за руку и, совсем как Алиса, открыл дверь, неожиданно возникшую в воздухе.
Олег без страха шагнул за своим провожатым и очутился в небольшой уютной комнате.
– Где это мы? – он с удивлением огляделся, понимая, что комната похожа на ту, где Квазимодо жил после побега, только гораздо меньше, а еще в ней было очень много самых разнообразных и неожиданных вещей. Большая деревенская печь соседствовала с плазменным телевизором, прямо на экран которого была наклеена фотография Моник. Старый деревянный стол с потрескавшейся лакированной поверхностью стоял рядышком с современным зеркальным шкафчиком для обуви.
Олег вспомнил, что видел все это в деревенском доме и жилой квартире, где они останавливались с Сержем. Видимо, Квазимодо собрал в своей воображаемой комнате все вещи, которые видел после бегства из клиники, они создавали в его представлении уют.
– Это моя комната, – сказал Квазимодо, указывая Олегу на диван. – Я всегда ухожу сюда, когда нужно отдохнуть. Здесь никто не помешает.
От вида этого по-своему уютного, но ужасно нелепого убежища у парня сжалось сердце.
– Ты должен спасти Алису, – заговорил малыш, сразу же переходя к сути дела. – Ей угрожает опасность.
– Я знаю, – Олег в волнении вцепился в подлокотник дивана, – но как я могу это сделать, когда я – заключенный?
– Ты выберешься из палаты и спасешь Алису, – Квазимодо говорил спокойно, как взрослый, уже составивший план действий. – Они убили мою маму и Сержа, и я не дам им убить Алису. Я так решил.
Разговаривать с ним было совершенно невозможно. Ну конечно, Квазимодо слишком мал, чтобы иметь представление
– Я не смогу выбраться, на двери замок, – терпеливо стал объяснять Олег, – да если даже и выберусь, наверняка не уйду далеко. Там везде двери с кодовыми замками, уйма персонала и охранников.
– Ты хочешь спасти Алису? – спросил Квазимодо, глядя в лицо Олегу огромными глазами, почти лишенными белка – примерно такие рисуют художники, изображая инопланетян.
Похоже, ребенок не слышал или не понял разъяснений.
– Я хочу спасти Алису и сделаю для нее все что угодно, – подтвердил Олег терпеливо.
– Это хорошо, – Квазимодо кивнул. – Надо действовать сейчас, иначе будет поздно.
Олег устало пожал плечами. Бедный ребенок! Наверняка появление, а затем жестокая смерть той, кого он считал своей матерью, серьезно повлияли на его психику.
Квазимодо пристально посмотрел на него, и Олег вдруг проснулся.
Он снова оказался в палате, где был заключен, но ощущение пристального взгляда не прошло. Олег приподнялся на кровати в поиске его источника и понял, что на него смотрят из окошечка в двери.
Поняв, что его обнаружили, наблюдатель отступил.
– Да пожалуйста, смотрите сколько угодно, занимайте места согласно купленным билетам, – буркнул Олег, вставая с кровати. – Может, вам еще и сплясать?
– Не надо плясать, – щелкнул замок, дверь открылась, и на пороге появилась ухоженная женщина, с лица которой, словно тряпкой, стерли любые приметы возраста.
Олег прекрасно знал это лицо. Но что же помощница профессора делает в его камере среди ночи?
– Как скажете, – ответил он, исподволь разглядывая женщину. – Тогда, может быть, спеть?
Она, не обращая внимания на его паясничество, разглядывала его с какой-то жадностью.
– Вот ты какой, сын Алексея Волкова… – произнесла Кати наконец. – Давно хотела посмотреть на тебя. Твою мать я уже видела и не знаю, что пообещал тебе Ланской, но со своей стороны обещаю, что жить она не будет. Как и ты.
Олег опешил от неожиданности.
– При чем здесь мама? – спросил он, шагнув к женщине.
– О! – помощница профессора усмехнулась. Усмешка удивительно не шла к ее кукольному, без единой морщинки лицу, делая его похожим на чудовищную маску. – Ты и твоя мать – это те, кто стоит между мною и человеком, которого я люблю. Он выбрал вас, а не меня, но ничего, все еще поправимо.
Она говорила так яростно, что Олегу стало не по себе.
– Вы сумасшедшая? – спросил он и, заглянув в горящие фанатичным огнем глаза женщины, понял, что это действительно так. Да и немудрено свихнуться, ассистируя явно безумному профессору и проводя все свои дни в клинике уродов.