Цирк монстров
Шрифт:
— Подожди, — перебил я. — Почему ты говоришь в прошедшем времени?
Кэмерон снова заговорил — очень быстро, как будто хотел заставить меня проглотить невероятно горькое на вкус лекарство:
— Твой отец покончил с собой. Три дня назад. В среду вечером, как раз в тот день, когда ты к нему заезжал. Он разлил в своем доме бензин и устроил пожар. Свидетель пожара только один — управляющий, парень по имени Эдвар. Он же рассказал, что твой отец уже долгое время был очень подавленным. Тело нашли — точнее, то, что от него осталось. Дом сгорел дотла. И вокруг
— Держись, Пол.
Я не знал, что сказать. У меня голова шла кругом.
Сначала закрыли клинику. Потом позвонила Клэр и наговорила мне совершенно ужасных вещей. Потом Гарнер объявил, что на меня подали жалобу в суд. И вот теперь я узнаю, что мой отец умер. Три дня назад. И все свои тайны унес с собой в могилу.
Не просто умер — покончил с собой. Почему? В результате депрессии? Но что было ее причиной? Он совершил нечто столь ужасное, что не смог с этим жить?
— Как ты? — спросил Кэмерон.
Я тряхнул головой. Мне нечего было ему ответить. Казалось, я вообще ничего не чувствовал. Был ли это шок? Возможно. Во всяком случае, я не знал, как еще это назвать.
— Хочешь чего-нибудь выпить?
Я почти рухнул на стул, садясь за кухонный стол. Этот старинный предмет мебели мы с Клэр когда-то купили вместе — на той самой барахолке, куда я некогда отнес видеомагнитофон. Стол давней эпохи «сухого закона». Моя жена его обожала.
— Ну что, налить тебе стаканчик? — снова предложил Кэмерон.
И тут меня неожиданно осенило. Все отдельные элементы связались в четкую последовательность.
Алкоголь. «Сухой закон». Стол.
«Полиция не сразу догадается поискать его там, где он находится. Но, по иронии, он находится как раз там, где ему и положено».
Во времена «сухого закона» ножки столов часто делались полыми, специально для того, чтобы при неожиданном визите полиции можно было поднять крышку стола, спрятать в них все бутылки и просто вернуть крышку на место.
И в нашем столе была одна такая ножка.
— Я хочу немного побыть один, — пробормотал я.
— Понимаю, — кивнул Кэмерон. И вышел.
Я отвернул кран до конца, чтобы звук льющейся мощным потоком воды заглушил шум. Потом приподнял крышку стола и сунул руку в темный проем, похожий на мини-колодец. Пусто.
На всякий случай я наклонился ниже и пошарил по самому дну.
И вот тут я его нащупал. И извлек наружу.
Черный пластмассовый прямоугольник, сантиметра три в длину и меньше одного в ширину, с небольшим ю-эс-би-разъемом на конце, закрытым защитным колпачком.
Наконец-то я нашел то, что искал. Это была флэшка.
Универсальный устройство для хранения и переноса любой электронной информации, в том числе видеофайлов.
На которое вполне можно записать фильм.
Глава 62
— Мне нужно подняться наверх, — сказал я. — Кое-что проверить. Это займет не больше пяти минут.
Шеф Гарнер
Кэмерон сделал мне знак рукой, словно говоря: валяй, все нормально.
Я поднялся в кабинет. Компьютер был по-прежнему включен. Я вставил флэшку во вход ю-эс-би.
На экране монитора появилась «иконка» с подписью «Безымянная папка». Достаточно было лишь щелкнуть по ней…
У меня перехватило дыхание.
Было такое ощущение, что я неподвижно лежу на рельсах, а на меня медленно, но неумолимо надвигается поезд.
Я щелкнул по «иконке». Папка открылась. Там был один-единственный файл. Название гласило:
«Русское детское порно».
Сердце заколотилось у меня в груди, словно отбойный молоток.
Что там?.. Был только один способ об этом узнать. Я открыл файл. Автоматически запустилась программа для чтения видеофайлов. Фильм начался.
Он оказался коротким. Это был даже не фильм, а небольшой ролик продолжительностью меньше минуты. Никаких порнографических сцен в строгом смысле этого слова я не увидел. Обнаженный мальчик крутился на месте, принимая разные позы и нарочито преувеличенно изображая разные эмоции: страх, возбуждение, любопытство, радость… Запись была явно любительской, камера постоянно дергалась. Чья-то рука иногда касалась мальчика, причем самым бесстыдным образом. Сам человек все время оставался за кадром, по руке можно было лишь сказать, что это взрослый мужчина. Странно, но на лице мальчика при этом не было отвращения. Хотя жесты мужчины, без всякого сомнения, можно было квалифицировать как сексуальное домогательство.
Все происходило в какой-то обшарпанной грязной комнатушке — ее убогость была еще сильнее заметна благодаря яркому освещению.
Лицо мальчика я узнал с первой секунды.
Это был мой сын Билли.
Дверь комнаты внезапно распахнулась, и вошел Кэмерон:
— Пол, в коридоре нашли следы крови.
— Что?
Он приблизился ко мне:
— Эксперт обрызгал все люминолом — это вещество помогает обнаружить следы крови, даже если они были смыты…
Кэмерон резко замолчал, глядя на экран монитора. Его глаза расширились.
Я смотрел на него, вероятно, такой же бледный, как и он.
— Там в коридоре следы крови… — механически повторил он, как зомби.
— Кэм… это не то, что ты думаешь.
Я поднялся и сжал его руки в своих руках.
По лицу Кэмерона было видно, какое сильное смятение им овладело. Ужас, отвращение, страшное подозрение — вот что я мгновенно прочитал в его взгляде.
— Не я снял этот кошмар! — внезапно для самого себя закричал я, не в силах больше сдерживаться. — Я тут ни при чем, я тебе клянусь! Господи боже, Кэм, посмотри мне в глаза! Ты ведь знаешь меня, как никто другой, ты можешь читать мои мысли, как раскрытую книгу!.. Неужели ты не видишь, что я тебе не лгу?!