Цитадель огня. Мрак остаётся [Авт. сборник]
Шрифт:
Слова приветствия стали стихать, но не исчезли, а смешались с общим шепотом, наполнявшим помещение хора. Стоило Тревису напрячься, и он мог выделить их среди моря голосов.
Послышался новый шепот — на сей раз он прозвучал резко и четко — прямо Тревису в ухо.
— Ты считаешь себя выше того, чтобы ответить Гроссмейстеру на приветствие, повелитель рун?
Тревис поморщился, замигал и увидел, что Орагиен стоит на центральном помосте и смотрит в его сторону. Тревис поклонился Гроссмейстеру.
— Привет, — сказал он и вновь
Ларад бросил на него свирепый взгляд, и даже Орагиен поджал губы. Тревис прикусил язык.
Ларад повел Тревиса к передним рядам скамеек, и он шел, чувствуя, как его рассматривают сотни глаз. Тогда Тревис решил сосредоточиться на том, чтобы не наступить на полы своей рясы, и вскоре со вздохом облегчения опустился на скамью, когда Ларад указал его место.
— Сегодня ты выглядишь значительно лучше, — послышался рядом с ним пронзительный голос. — В прошлый раз, мастер Уайлдер, ты был больше похож на кусок мяса, который Эмпирей забыл перевернуть на жаровне.
Тревис настолько смутился из-за строгих взглядов Ларада, что даже не заметил толкователя рун, сидевшего рядом с ним. Повернувшись, он посмотрел на невысокого толстенького человечка средних лет, на серой рясе которого виднелись следы еды и вина. Несмотря на морщины вокруг рта и глаз и редеющие волосы, в его лице было что-то мальчишеское. К тому же, толкователь рун показался Тревису смутно знакомым. Может быть, они уже встречались?
— Это мастер Эрион, — сказал Ларад, понизив голос исключительно для того, чтобы показать Тревису, как следует себя вести. Он ухаживал за тобой, пока ты болел.
Конечно. Вот почему его лицо показалось знакомым; должно быть, Тревис видел его во время болезни.
— Спасибо за помощь, — сказал Тревис.
Мастер Эрион улыбнулся, и на щеках появились ямочки.
— Не стоит. Рад, что ты поправился. У тебя была сильная лихорадка. Я даже боялся, что горячки не избежать.
От его слов Тревису стало не по себе. Он вспомнил газетный заголовок: «НЕКОТОРЫЕ ДОКТОРА НАЗЫВАЮТ ЭТУ БОЛЕЗНЬ „НОВОЙ ЧЕРНОЙ СМЕРТЬЮ“». Тревис собрался расспросить Эриона поподробнее, но тут послышался голос Гроссмейстера.
— Наш хор начинается. Пусть слова и мысли наши сложатся в единое целое.
Тревис поднял голову и увидел, что Орагиен взошел на возвышение. Гроссмейстер опирался на свой посох, однако он больше не казался хрупким стариком. Его глаза стали пронзительными, как у ястреба, а седые волосы и борода сияли в льющемся сверху рассеянном свете. Вот только Тревис нигде не заметил ни факелов, ни свечей. Интересно, как освещается зал?
Повинуясь инстинкту, Тревис слегка наклонил голову и прислушался… и уловил одно слово, плещущееся среди бесконечных набегающих волн. Лир.
Он удивленно вздохнул. Сколько же времени руна будет парить в воздухе, наполняя зал мягким сиянием? Наверное, до тех пор, пока кто-нибудь не произнесет
Тревис наклонился к мастеру Эриону.
— И теперь вы все начнете петь?
— Петь? — На пухлом лице толкователя рун появилось недоумение. — Нет, пения не будет, мастер Уайлдер.
Теперь пришел черед Тревиса удивляться.
— Но ведь это называется хор.
— Точно — наступает время, когда каждый из нас может говорить, и все голоса сливаются в хор.
Прежде чем Тревис успел задать очередной вопрос, Орагиен заговорил снова, и каждое его слово эхом разнеслось по всему залу.
— Вы видите, что мастер Уайлдер пришел в себя после болезни, которая мучила его с того момента, как он оказался среди нас. Теперь пришло время рассказать ему, зачем мы призвали его сюда.
Орагиен замолчал, и все закивали, послышались слова одобрения. Гроссмейстер повернулся в сторону Тревиса, теперь он обращался исключительно к нему.
— Мастер Уайлдер, я знаю, что ты некоторое время занимался с мастером Джемисом в Кейлавере, но нам неизвестно, чему он успел тебя научить. Мне не удалось поговорить с мастером Джемисом до того… как он покинул наш мир.
Тревис стиснул зубы.
Ты хотел сказать — до того, как Джемиса задушил его ученик Рин, который получил железное сердце и стал слугой Бледного Властелина.
Однако он не стал прерывать Гроссмейстера.
— История толкователей рун насчитывает много столетий, — продолжал Орагиен. — И нам есть, чем гордиться. Однако многие об этом успели забыть. Не знаю, рассказывал ли тебе Джемис, что теперь толкователи рун не пользуются прежним уважением.
Послышался громкий смех. Мастер Ларад.
— Мы уже совсем не такие, как прежде.
Орагиен бросил в сторону Ларада неодобрительный взгляд. Черноволосый толкователь рун никак не отреагировал на Гроссмейстера, но больше ничего не сказал.
— В последнее время, — заговорил Орагиен, — кое-кто даже стал нас ненавидеть. Боюсь, ты уже успел столкнуться с враждебным отношением в городе, что расположен неподалеку.
Тревис покачал головой.
— Но почему? Почему люди так не любят толкователей рун?
Орагиен пожал плечами.
— Мы множество раз задавали себе этот вопрос. Когда-то все благородные лорды отправляли к нам своих младших сыновей, чтобы они поступили учениками к толкователям рун. К нам приезжали многие, но мы принимали только самых способных. Теперь сюда приходят лишь случайные люди, и мы рады всем, кого судьба нам посылает. Как видишь, молодых толкователей рун среди нас совсем немного.
Тревис окинул взглядом зал. Он заметил небольшую — группу юношей — всего около полудюжины — и нескольких молодых мужчин, которым еще не исполнилось тридцати, все остальные были старше самого Тревиса.