Цитадель огня. Мрак остается (сборник)
Шрифт:
Лирит отвернулась к двери храма, сжимая в руках амулет.
— Так это правда?
— Что такое, милая? Что-то не так?
Лирит открыла рот. Она знала, что не сможет удержаться и все расскажет Мелии: о карте, о снах, о Сарете. Но в этот момент в дверях храма возникли два силуэта.
— Мелия, вот ты где! — сказал Фолкен и посмотрел на стоявшего рядом с ним Даржа. — Ты прав. Не понимаю, почему я не догадался сразу поискать ее в храме.
Эмбарец кивнул:
— Этот выбор показался мне вполне логичным.
Фолкен
— С тобой все в порядке? Сегодня утром ты вела себя немного необычно, а потом я просто не смог нигде найти тебя.
— Очень любезно с твоей стороны побеспокоиться обо мне, — промолвила Мелия. — Теперь у меня все хорошо.
Она улыбнулась Лирит, и та улыбнулась в ответ.
Фолкен застонал:
— Только не говори мне, что она преподавала тебе урок.
— Урок? — произнесла Лирит очень таинственным голосом. — Какой такой урок?
— Ну хватит! — воскликнул бард. — Вполне достаточно одной прекрасной женщины, говорящей мудреными загадками.
— Ладно, Фолкен, — Мелия взяла барда за руку. — Давай вернемся в покои. Там ты сможешь высказать все, что у тебя наболело.
Бард фыркнул и направился к выходу, уводя за собой Мелию.
— Они глубоко привязаны друг к другу, — спустя мгновение раздался серьезный голос.
Лирит едва не забыла о Дарже. Серая туника рыцаря сливалась с темнотой. Но больше всего ее поразили его слова, так как для сурового рыцаря они прозвучали слишком нежно. Хотя Лирит знала правду, скрывавшуюся за его суровым внешним видом.
— Думаю, мам никогда не понять того, что выпало на их долю.
Дарж согласно кивнул. Во мраке его резкие черты лица казались мрачнее обычного. Но не только из-за серого света. За последние несколько дней суровый вид, который напускал на себя рыцарь, стал больше походить на маску, за которой прячется неизбывная тоска. Лирит впервые заметила это в то утро, когда в Ар-Толор приехали Мелия и Фолкен. С тех пор она почти не видела Даржа, по каждый раз, когда все-таки встречалась с ним, он казался ей чем-то сильно опечаленным.
— Что с тобой, Дарж? — спросила она. — Что-то произошло?
Лирит протянула руку.
Рыцарь широко открыл глаза и уклонился от ее прикосновения. Она поджала пальцы и отвела руку. Затем Дарж шагнул ей навстречу, словно осознавая, что наделал.
— Миледи…
— Не нужно, Дарж. Я не виню тебя. Только не после того, что я сделала с тобой в пустынях. Ты мудр и всегда оказываешься рядом, когда нужно.
На какое-то время воцарилась тишина.
— Ты сказала ей? — задал вопрос Дарж.
— Нет, — ответила Лирит. — Я дала тебе слово. Я никогда ей не расскажу.
Дарж кивнул.
— Это хорошо, миледи.
Не говоря больше ни слова, рыцарь развернулся и покинул храм. Лирит вздохнула и посмотрела в пустые глаза Манду, пытаясь отыскать в них хотя бы подобие утешения. Но бог лишь безмолвно улыбался, ожидая неминуемой
14
За окном уже сгущались сумерки, когда Эйрин, бормоча под нос слова заклинания, беспокойно мерила шагами комнату. Ее белоснежное платье тихо шелестело.
— Задуй свечу, позвони в колокольчик и произнеси заклинание. Задуй свечу, позвони в колокольчик и произнеси…
Она замерла и, широко раскрыв глаза, подняла голову вверх.
— Или позвони в колокольчик, произнеси заклинание и задуй свечу?
Голова гудела, словно в ней поселилась стая мотыльков. Мысли разбегались в разные стороны, и ей никак не удавалось сосредоточиться.
Эйрин охватил ужас. Что будет, если она неправильно проведет ритуал? Распустится весь узор? Этого она не знала. Но кое на что можно с уверенностью рассчитывать: если она не справится с ролью, Тресса превратит ее в комара.
Эйрин сделала глубокий вдох.
Сосредоточься, сестра. Ты сможешь. Тебе это по силам. Помни, все будут смотреть на тебя.
В душе ее нарастала паника.
Хорошо, об этом забудь. Подумай о своем последнем занятии с Трессой. Все прошло идеально.
Капля спокойствия пробралась в разум Лирит, и волнение утихло. Ну разумеется, вот оно. Как она могла быть такой дурочкой? Сначала колокольчик, свеча и затем…
Раздался стук в дверь, и мысли рассеялись. Второй стук подтолкнул ее к действию. Она поспешила к двери.
— Ну что ж, пора, голубушка. Эти старые кости не станут моложе, если будут просто стоять здесь.
Эйрин жадно вдохнула воздух. Шабаш еще даже не начался, а она уже допускает ошибки.
— Прости, сестра Сенраэль. Я не хотела расстроить тебя.
Старуха рассмеялась:
— Ну конечно, нет, голубушка. Только не такое замечательное существо, как ты. В тебе нет ни капельки жестокости. Не бойся. Если будет угодно Сайе, когда-нибудь ты тоже станешь такой же старой и сварливой, как я.
Ты ошибаешься, хотела сказать Эйрин. Однажды я убила человека своей магией. Разве это не жестоко?
— Пойдем, голубка. Скоро взойдет луна. Мы должны быть готовы.
Пепельно-серое платье колдуньи тихо зашелестело, когда она развернулась и по-старчески заковыляла по коридору. Эйрин поспешила за ней. Сердце бешено стучало в ее груди.
— Мне придется принимать решение о том, что вплести в узор? — спросила она Трессу этим утром.
— Ровно столько, сколько и любая другая колдунья, — ответила рыжеволосая женщина. — В узор вплетаются все нити. Задача всех колдуний — просто помочь, подобно тому, как челнок помогает нити пройти сквозь основу ткани. Узор определяется самими нитями.