Цитадель
Шрифт:
– Не знаю, – Исан нахмурился. – Маю придётся уйти в увольнительную.
– Это будет непросто… – Мэйнарт прикинул, что кузен ещё не успел отслужить положенный для регулярного отпуска срок.
– Справится, – ответил Исан.
***
Наутро кластер Майкла ждала новость о том, что куратор отбыл на Авар примерно на две недели. В течение этого срока вместо Саи с новичками будет заниматься Меркати, куратор кластера Шинари. Майклу это решение показалось странным, но все аварцы без исключения были странными, потому он явился на занятие в назначенное время вместе с остальными.
Шинари
Меркати была действительно милой аваркой лет сорока – аккуратной и в облике, и в речи. Обращалась к ученикам исключительно на «вы» и, знакомясь со вторым кластером подопечных, заискивающе улыбалась.
С трудом сдерживая порыв съязвить, Майкл слушал задания и даже покорно поучаствовал в жеребьёвке: Меркати разделила два кластера на пары, чтобы упростить себе задачу. Правда, результатами случайного отбора она осталась недовольна и поменяла напарника Майкла, с которым тот не успел даже познакомиться, на Шинари.
– Самый сильный нашего кластера поддержит самого слабого вашего, – объяснила своё решение Меркати.
Шинари закатил глаза, а Майкл почувствовал, что дёргаться неуместно. Глупым перед Шинари выглядеть не хотелось, потому он сразу включился в работу. Учить теорию наизусть Майкл считал ниже своего достоинства, но цепкая память и неплохая интуиция выручили – стоило только немного поднапрячься.
Вдоволь насладившись сарказмом в собственном исполнении, Шинари тоже смекнул, что перед ним падать лицом в грязь не собираются, да и сам проигрывать не привык. В итоге тестовое задание их пара решила первой.
Меркати это никак не прокомментировала, перейдя к занятию аварским языком – она оказалась жёстче Саи по этой дисциплине и не давала ученикам никаких поблажек. Понятное дело, керийцам, которые начали изучать аварский пару-тройку месяцев назад, было непросто. Майкл по первости тоже не хотел показывать своих знаний, но почему-то «самый слабый» в этот раз задело – его чистый, даже без намёка на акцент, говор заметили все.
– Так ты знаешь аварский? – негромко спросил на перемене Шинари; похоже, он был немало удивлён.
– В академии изучали, – пожал плечами Майкл.
Ответом Шинари удовлетворился – и после занятий попросил помощи: у него не получалось сформулировать фразы на инорасном языке для эссе. Майклу это бы не составило большого труда, если бы сама тема была понятна, но такого они с Саи не проходили. Шинари объяснил: оказывается, на его способности аварцы возлагали очень большие надежды, потому у него были все шансы войти в число кураторов в обозримом будущем. Естественно, приходилось заниматься сверх положенного для рядовых учеников объёма.
Майкла это не очень интересовало, но желание смотреть на тренирующихся аварцев куда-то пропало: остался с Шинари и его эссе. Конечно, надеяться, что после усиленных занятий его будет ждать физическая разрядка, не стоило, но темп, с которым соображал напарник, подстёгивал – быть хуже какого-то керийца не хотелось.
Взамен помощи с переводом
Через четыре дня тренировок Шинари, пользующийся у своего куратора непререкаемым авторитетом, настоял на том, чтобы запрет на использование катехиновой железы был снят. Конечно, Меркати пришлось обращаться за разрешением к высшему руководству, а первый раз прошёл в сопровождении медиков, вооружённых препаратом, подавляющим активность железы, но в итоге рискованную затею ждал успех: Майкл справился с заданиями, не сильно уступая середнячкам.
Работа в связке с Шинари и вовсе била все рекорды. Майкл даже не понял, как к окончанию второй недели разделался с долгами – а светящаяся от удовлетворения Меркати выдавала паре лидеров всё более сложные задания. При этом остальные члены кластера Майкла не продвинулись, результаты двоих так и вовсе упали.
Майклу было сложно это признать, но Саи оказался прав – если отбросить ненужные эмоции, всё получится. Теперь приходилось бравировать не безалаберным отношением к учёбе, а люминесцирующими голубым глазами: такое редко где увидишь.
Вскоре Майкл уже не числился в аутсайдерах, хотя к дисциплине по-прежнему оставались вопросы: Меркати не нравилось, что ученик выражает своё крайне ценное мнение во время занятий. Шинари тоже был от этого не в восторге и даже пытался увещевать. Но ради эффективности связки приходилось терпеть всем – традиционные телепатические способности дополнялись зависящими от катехина возможностями Майкла.
Остальные члены двух кластеров на Майкла смотрели, словно видели впервые, а количество желающих пофлиртовать резко возросло. Только Шинари продолжал ехидничать, пусть уже и не так активно: в процессе общения выведал, что его напарник, помимо аварского, знает ещё несколько языков и окончил Коме-дат-Ари. Похвастаться подобным Шинари не мог – вырос на удалённой колонии и по физическим данным не прошёл отбор в военную академию на Наёми. Все силы его организма уходили на развитие пси-способностей, потому он был довольно слабым физически. Нет, при отсутствии конкурса Шинари прошёл бы комиссию, но имелись и более достойные кандидаты, так что он отправился учиться на астрогеолога дистанционно. А после получения не самого востребованного диплома оказался в Союзе, где его телепатия была оценена по достоинству.
В ответ Майкл поведал, что не очень рад попаданию в «Дельту» – кузену повезло служить сначала в штурмовой группе, а потом стать старпомом на линкоре. Шинари его боли не понял – керийцу условия на Р’нуу казались чуть ли не идеальными.
Саи вернулся в положенный срок и сразу пришёл к кластеру, чтобы объявить об изменениях: Майкла окончательно переводят под опеку Меркати, но не в составе кластера – их выделили в пару с Шинари. В общем-то, Майкл ничего не терял, но взгляд Саи, пока тот говорил об этом, ему не понравился. Что-то задевало и царапало весь день, пока не пришло осознание, что от него попросту избавились.