Цитаты из русской литературы. Справочник
Шрифт:
«Моцарт и Сальери», I
Пушкин, 7:126
Какая глубина! / Какая смелость и какая стройность!
Ты, Моцарт, бог, и сам того не знаешь; / Я знаю, я.
«Моцарт и Сальери», I
Пушкин, 7:127
Но божество мое проголодалось.
«Моцарт и Сальери», I
Пушкин, 7:127
Он несколько занес нам песен райских,
Чтоб, возмутив бескрылое желанье
В нас,
«Моцарт и Сальери», I
Пушкин, 7:128
Мне день и ночь покоя не дает / Мой черный человек.
«Моцарт и Сальери», II
Пушкин, 7:131
…Бомарше / Говаривал мне: «Слушай, брат Сальери,
Как мысли черные к тебе придут,
Откупори шампанского бутылку. Иль перечти Женитьбу Фигаро».
«Моцарт и Сальери», II
Пушкин, 7:131—132
…Гений и злодейство / Две вещи несовместные.
«Моцарт и Сальери», II
Пушкин, 7:132
Вероятный источник – примечание французского поэта Антуана Мари Лемьера (A. M. Le Mierre) к одному из стихов его поэмы «Живопись» («La Peinture», 1769): «Я даже не могу поверить в то, что преступление и гений могут быть совместны» («…que le crime et le gйnie soient compatibles»). Пушкин А. С. Полн. собр. соч., 1837—1937. – М; Л., 1935, т. 7, с. 543 (комментарий). Лемьер имел в виду легенду о Микеланджело-убийце.
Когда бы все так чувствовали силу / Гармонии!
«Моцарт и Сальери», II
Пушкин, 7:133
Нас мало избранных, счастливцев праздных, / <…>
Единого прекрасного жрецов.
«Моцарт и Сальери», II
Пушкин, 7:133
Пир во время чумы.
Назв. «маленькой трагедии» (1830; опубл. 1832)
Пушкин, 7:173
По мотивам трагедии английского поэта Джона Вильсона (Уилсона) (1785—1854) «Чумной город» («The City of the Plague»).
Есть упоение в бою, / И бездны мрачной на краю <…>.
«Пир во время чумы»
Пушкин, 7:180
Все, все, что гибелью грозит, / Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья – / Бессмертья, может быть, залог!
«Пир во время чумы»
Пушкин, 7:180
И Девы-Розы пьем дыханье – / Быть может – полное Чумы!
«Пир во время чумы»
Пушкин, 7:181
В популярных изданиях вместо двух тире – многоточие.
И ласками (прости меня Господь) —
Погибшего – но милого созданья…
«Пир во время чумы»
Пушкин, 7:182
Ох, то-то все вы, девки молодые, / Все
«Русалка» (1829, 1832; опубл. 1837), сцена «Берег Днепра. Мельница»
Пушкин, 7:187
Вот мельница! Она уж развалилась.
«Русалка». «Днепр. Ночь»
Пушкин, 7:205
Я ворон, а не мельник.
«Русалка». «Днепр. Ночь»
Пушкин, 7:206
Невольно к этим грустным берегам / Меня влечет неведомая сила.
«Русалка». «Берег»
Пушкин, 7:212
Откуда ты, прекрасное дитя?
«Русалка», последняя фраза драмы
Пушкин, 7:212
Сцены из рыцарских времен.
Загл. неоконченной пьесы (1835), данное редакцией журнала «Современник» при ее публикации в 1837 г.
Пушкин, 7:213
Скупой Рыцарь.
Загл. «маленькой трагедии» (1830; опубл. 1836)
Пушкин, 7:99
Подзаголовок: «Сцены из Ченстоновой трагикомедии: The covetous knight» – представляет собой мистификацию Пушкина: у английского драматурга В. Ченстона (Шенстона) такого произведения нет.
О, бедность, бедность! Как унижает сердце нам она!
«Скупой рыцарь», сцена I
Пушкин, 7:102
Как молодой повеса ждет свиданья
С какой-нибудь развратницей лукавой
Иль дурой, им обманутой, так я
Весь день минуты ждал, когда сойду
В подвал мой тайный, к верным сундукам.
«Скупой рыцарь», II
Пушкин, 7:110
Что не подвластно мне? как некий Демон
Отселе править миром я могу.
«Скупой рыцарь», II
Пушкин, 7:110
Мне все послушно, я же – ничему; / Я выше всех желаний; я спокоен;Я знаю мощь мою: с меня довольно / Сего сознанья…
«Скупой рыцарь», II
Пушкин, 7:111
Когтистый зверь, скребущий сердце, совесть.
«Скупой рыцарь», II
Пушкин, 7:113
Ужасный век, ужасные сердца!
«Скупой рыцарь», III, заключительные слова трагедии
Пушкин, 7:120
ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН
Прими собранье пестрых глав, / Полусмешных, полупечальных,
Простонародных, идеальных, / Небрежный плод моих забав, / <…>
Ума холодных наблюдений / И сердца горестных замет.
«Евгений Онегин» (1823—1831), посвящение (отдельные главы публиковались с 1825 по 1833, полностью: 1833)