Цивилизация 2.0 Окно в Европу
Шрифт:
– Я не буду сейчас говорить о чайбах - вопрос с оплатой давно решен. Я не буду говорить об опасностях диких земель - наши воины уничтожат любого, кто попробует причинить вред народу Солнца. Нет, сейчас я скажу только одно - сегодня мы поднимемся на очередную ступеньку длинной лестницы развития цивилизации. Наступит время, когда наши внуки и правнуки с улыбкой будут читать об этом, для них будут доступны расстояния в тысячи километров. Но это будет и наша заслуга! Мы уже сейчас живём в эпоху Великих географических открытий, о которой позже будут слагать легенды! Аааррхх!
– Аааррхх! Аааррхх!! Аааррхх!!!
Горизонт
Первую половину пути мы держались ввиду высокого южного берега полуострова, постепенно отклоняясь на запад. Катамараны разогнались до двадцати двух километров в час, чему способствовал как ветер, усилившийся с восходом солнца, так и вполне ощутимое попутное течение. Я считал это отличным показателем - в будущем такую скорость в среднем развивали парусные яхты. Были, конечно и клипперы, которые могли выдать и тридцать пять километров, и даже больше, но они были вершиной конструкторской мысли своего времени. Команда довольно щурилась, поглядывая на одиннадцать “Зайцев”, постепенно отстающих от флагмана - их скорость была поменьше.
– Пратт, через час спустим парус, пусть догоняют. Не хватало ещё растерять корабли в самом начале похода.
Адмирал кивнул, соглашаясь. Сейчас “Газелью” управляли всего трое - пара матросов следила за парусом и один стоял у рулевого весла. Остальные, как команда, так и пассажиры, чтобы не скучать, занялись морской рыбалкой. Захваченный всеобщим азартом, забросил приманку и я.
Снасть была простейшей - к изогнутой металлической пластинке-блесне, сделанной из отполированного железа, крепился тройник из соединённых нитками и клеем крупных крючков. К ним же были примотаны тонкие полоски ткани и клочки шерсти, окрашенные в ярко-красный цвет.
За прошедшее время лантирцы неплохо продвинулись в искусстве окраски тканей - и хотя получаемые цвета все ещё были недостаточно стойкие и довольно быстро выгорали на солнце и вымывались водой при стирке, одежда перестала быть уныло-серой. Были опробованы отвары и экстракты из десятков видов растений, и лучшие варианты теперь широко применялись портными.
Так, кошениль и корневища морены давали красный пигмент, шафран, молочай и чистотел - жёлтый, кора дуба, груши и кермек - коричневый, кора ольхи - оранжевый, листья бузины и крапивы - зелёный. Ягоды черной бузины, чернильные орешки с листьев дуба давали черный цвет, а ягоды черники и отвар плауна - синий. Ткани обрабатывали по нескольку раз, часто в разных растворах, добиваясь как насыщенного цвета, так и уникальных оттенков, полученных сочетанием различных красителей.
– Подсекай!
Крик Тора, ударив по барабанным перепонкам, вернул меня в реальность. Резко дёргаю короткое удилище, и чувствую приятную тяжесть на другом конце тонкой, сплетёной из нескольких видов шерсти и растительных волокон, лески. Рыба ходит кругами в глубине, не желая подниматься на поверхность, и мне то и дело приходится стравливать леску с выточенный из дерева катушки, притормаживая ее пальцами. Но понемногу, отвоевывая метр за метром у отчаянно сопротивляющейся добычи, я подтаскиваю ее к борту флагмана. Тор, вооружившись широкой подсакой, ловко подхватывает
Рыба отправляется в сетчатый мешок, привязанный к борту, а блесна - в темную воду за кормой. Клёв отличный, поймав ещё пару таких же рыбин, я откладываю удочку в сторону - нам всей командой столько не съесть…
Рядом тут же возникает Ли-Синь, и, робко дотронувшись до снасти, просит разрешить и ей поймать “большую рыбу”. Девочка быстро разобралась с устройством катушки, и вот уже приманка, играя в воде, словно живая, погружается в глубину. Некоторое время понаблюдав за неподвижным кончиком удилища, переводу взгляд на приблизившихся “Зайцев” там тоже есть рыбаки - то и дело в лучах солнца блестит серебристая чешуя пойманной добычи. К вечеру, как доберёмся до мыса Форос, устроим отличный ужин из жареной рыбы!
– Аааа! Дим! Энн-ой Дим!!
Второй раз за сегодня меня едва не оглушили… Ли-Синь, уперевшись ногами в дно флагмана и схватившись свободной рукой за борт, пытается тянуть добычу на себя. Куда там!.. Удилище быстро наклоняется к воде, ещё немного, и “большая рыба” просто вырвет его из рук ребенка! Бросаюсь на помощь, перехватываю начавшую опасно потрескивать снасть. Теперь уже я пытаюсь не вывалился за борт…
Новичкам везёт? Это рыбацкое поверье работало и в каменном веке, девочка поймала что-то действительно крупное! Вокруг нас столпились остальные рыбаки, наперебой давая советы, ближе протиснулся Тор с подсакой наперевес, а его брат, оценив натяжение лески, стал молча заряжать арбалет.
– Тур, привяжи к болту веревку!
Удочка резко распрямилась, и я стал лихорадочно выбирать снасть - рыба резко пошла наверх. Хоть бы не сошла! Ли даже подпрыгивать стала от нетерпения, наблюдая, как на катушку наматываются очередные метры лески.
– Дим, я таких рыб ещё никогда не видел!
Пратт, переставший дремать на солнышке, вместе со всеми разглядывал вынырнувшую добычу. Длинное тело, покрытое рядами костяными бляшек, заострённая морда, чем то похожая на акулью…
– Это осетр! Тур, стреляй, пока он не ушел!
Громкий щелчек арбалета, короткий шелестящий звук веревки - и болт удачно вошёл под жаберную крышку здоровенный рыбины. Осетр, а точнее черноморская белуга, резко дернулся, и леска, не выдержав, лопнула.
– Держу!!
– Не натягивай сильно верёвку, а то вырвешь болт! Стравливай, пройдет несколько минут, и он сам затихнет!
Я немного ошибся - добыча трепыхалась еще с полчаса. В подсаку белуга не влазила, и Пратт, спрыгнув в воду, обвязал ее веревками. Наконец, совместными усилиями, мы втащили рыбину на борт “Газели”. Здоровенная туша, никак не меньше полутора центнеров весом, вытянулась на два с половиной метра. А ведь это далеко не предел, дочь Чан-Синя поймала совсем молодую рыбу - взрослые особи этого вида достигали веса больше тонны…
Сама маленькая рыбачка в это время рассказывала отцу всю историю поимки “очень большой рыбы”. Рассказывала эмоционально, размахивая руками и настолько быстро произнося слова, что я не успевал понять их смысл. Денисовец напротив, был невозмутим и только изредка чуть склонял голову в знак того, что он слушает этот поток радостных восклицаний и хвастовства, хоть и прекрасно видел все собственными глазами.
– Ли, нельзя так открывать чувства. Много люди-братья вокруг. Не семья. Не родичи.