Цивилизация статуса (сборник)
Шрифт:
Баррент открыл дверь и вошел. За низкой стойкой до потолка тянулись полки, заставленные бутылками, склянками, картонками и квадратными стеклянными банками с листьями, веточками, грибами. Рядом стоял маленький шкаф, с книгами. Баррент прочел несколько названий: «Быстрое диагностирование при остром отравлении», «Группа мышьяка», «Производные белены».
Было очевидно, что отравление играет значительную роль в обыденной жизни Омеги, раз существуют магазины — а наверное, есть и другие, — которые готовят и распространяют противоядия. Баррент подумал и решил, что получил необычное, но
К магазину примыкали гостиная, спальня и кухня. В одном из шкафов Баррент нашел плохо сшитый черный костюм Гражданина и переоделся, не забыв переложить в карман пистолет. Покинув магазин, он направился в Общество по защите жертв.
Дверь все еще была открыта, а трое оборванцев все так же сидели на скамье. Теперь они не смеялись. Долгое ожидание, казалось, утомило их. За столом просматривал бумаги мистер Френдлер. Девушки не было.
Баррент подошел к столу, и Френдлер встал.
— Примите мои поздравления! Дорогой друг, искренние, наитеплейшие поздравления! Великолепный выстрел! Притом в падении!
— Благодарю вас, — произнес Баррент. — Я пришел сюда, чтобы…
— Знаю, знаю, — сказал Френдлер. — Вы желаете осведомиться о правах и обязанностях Свободного Гражданина. Естественное желание. Садитесь на скамью, и я буду к вашим услугам через…
— Я пришел не за этим, — перебил Баррент. — Конечно, я не прочь узнать свои права и обязанности. Но сперва я хотел бы найти ту девушку.
— Девушку?
— Она сидела на скамье, когда я вошел. И дала мне пистолет.
Мистер Френдлер удивленно воззрился на него.
— Гражданин, вы ошибаетесь. Сегодня в конторе вообще не было женщин.
— Она сидела на скамье рядом с этими тремя мужчинами. Очень привлекательная темноволосая девушка. Вы не могли не заметить ее.
— Я определенно заметил бы ее, если бы она здесь была, — сказал Френдлер, часто мигая. — Но, как я уже говорил, в этом помещении не было и духу женщины.
Баррент посмотрел на него и вытащил из кармана пистолет.
— В таком случае откуда эта штука?
— Я его вам одолжил, — ответил Френдлер. — Рад, что вы успешно сумели им воспользоваться, но теперь попрошу вернуть.
— Вы лжете, — процедил Баррент, сжав оружие. — Спросим у этих людей. Куда ушла девушка?
Один из мужчин поднял угрюмое небритое лицо и сказал:
— О какой девушке вы говорите. Гражданин?
— О той, что сидела вот тут.
— Здесь никого не было. Рафаэль, ты видел женщину на скамейке?
— Только не я, — ответил Рафаэль. — А я сижу здесь с десяти утра.
— И я не видел, — вставил третий. — А у меня отличное зрение.
Баррент повернулся к Френдлеру.
— Почему вы лжете мне?
— Я сказал истинную правду. Пистолет вам одолжил я, потому что это моя привилегия как президента Общества по охране жертв. А теперь попрошу его обратно.
— Нет, — отрезал Баррент. — Пистолет будет у меня, пока я не найду девушку.
— Это не очень разумно, — произнес Френдлер и поспешно добавил: — Я имею в виду, что в данных обстоятельствах кража не прощается.
— Рискну, — бросил
Глава 5
Барренту требовалось время, чтобы оправиться от бурного вступления в омегианскую жизнь. Начав с бесправного положения новоприбывшего, посредством убийства он стал владельцем магазина противоядий. Из забытого прошлого на планете Земля его зашвырнули в шаткое настоящее мира преступников, дав смутное представление о сложной иерархической структуре и узаконенной программе убийств. Он обнаружил в себе определенную уверенность и неожиданное проворство с оружием. Баррент понимал, что надо еще очень много узнать о себе, Омеге и Земле, и надеялся прожить достаточно долго, чтобы успеть сделать это.
Но сперва главное. Нужно зарабатывать на жизнь. Необходимо стать специалистом по ядам и противоядиям.
На помощь пришла литература. В книгах описывались растительные яды, известные на Земле, такие, как вонючий морозник, чемерица, паслен и тисовое дерево. Болиголов и вызываемые им предсмертные судороги. Синильная кислота миндаля и дигиталин пурпурной наперстянки. Ужасающе эффективная волчья отрава со смертельной дозой аконита и экстракты таких грибов, как бледная поганка и мухомор, не говоря уже о чисто омегианских ядах типа красноголовника или цветущей лилии морталис.
Но знать растительные яды, хотя и бесчисленные в своих вариациях, было мало. Оставались еще ядовитые животные — птицы, пауки, змеи, скорпионы и гигантские осы. Множество минеральных ядов вроде мышьяка, ртути, висмута. Едкие нитраты, гидрохлориды, кислоты. Очищенные от всяких примесей стрихнин, муравьиная кислота, тиоциамин, белладонна. Да плюс противоядия от всех этих веществ. Баррент изучал книги, размышлял… И с некоторой нервозностью обслуживал своих первых клиентов. Он обнаружил, что многие его опасения беспочвенны. Вместо десятков смертельных веществ, рекомендованных Институтом ядов, большинство отравителей прибегало к мышьяку м стрихнину — недорогим, проверенным и очень болезненным. У синильной кислоты легкоразличимый запах, ртуть трудно ввести в организм, а едкие вещества, хотя и вполне эффективные, весьма опасны в обращении.
Волчья отрава и мухомор, конечно, превосходны; нельзя сбрасывать со счетов белладонну, да и бледная поганка и вонючий морозник не лишены особого, мрачного очарования. Но то были яды старого, праздного времени. Нетерпеливое молодое поколение — и особенно женщины (они составляли на Омеге девять десятых отравителей) — довольствовалось простыми средствами.
Омегианские женщины были консервативны. Их не трогала утонченная изысканность отравительского искусства. Средства вообще не интересовали их; только цели — как можно быстрее и дешевле. Женщины Омеги отличались рациональностью. И хотя страстные теоретики в Институте ядов пытались продавать фантастические микстуры контактных ядов типа трехдневной плесени и неустанно трудились над составлением сложнейших композиций, те с трудом находили сбыт. Простой мышьяк и быстродействующий стрихнин продолжали оставаться столпами торговли, что существенно облегчало работу Баррента.