Цивилизатор в СССР 1983
Шрифт:
Проклятая война. Она подорвала здоровье старой чекистки, которая из всего, что хранилось в её памяти и чем она делилась с нами «первый раз», больше всего помнила врезавшееся ей в память (когда она чуть не погибла, едва не утонув) форсирование Буга.
Я даже не знаю какого — Южного или Западного… мало слушал «тогда».
Её муж, которого она встретила на фронте (где они и поженились незадолго до конца войны) — не чекист, а простой в/с РККА. Где у них, при каких обстоятельствах сладилось всё тогда, я не в курсе, но вспоминала его она с нежностью…
И
Я тут зря считал себя самых хитроумным.
Как всегда бывает, случайно вляпался. Тёте Симе вчера, в субботу, приспичило что-то по делам ветеранов в Рижском горисполкоме по улице Горького порешать и она «заглянула к Алевтине и Филе», забрать по пути меня.
А Ваня, ничтоже сумняшеся, съеб…ся пару часов назад!
Вот так мои самодеятельные безнадзорные похождения и вскрылись, едва начавшись. Вчера вечером, когда я заявился к ней обратно, она и виду не подала («мордакирпичом» сталинских лет!), а сегодня, с утра пораньше, кинула предъявы.
— Я за тебя отвечаю, раз у Альки и Фили ветер в голове, по молодости лет гуляет!
— Понятно, дело молодое-не хитрое… — съехидничал тогда я сразу же — и не давая ей что-то сказать ещё, выпросил посещение парада — … давайте, тёть Сим, отложим разборки до вечера. Я правда на парад хочу. А вечером поговорим.
— Одна я тебя сейчас не отпущу!
– выставила она тогда условие.
— И то хлеб — миролюбиво согласился я.
Тётя Сима слегка грузновата, хотя двигается достаточно бодро для своих 67. Вот так и ходил, под контролем, перед парадом даже — за руку.
А сейчас:
— Может, мы присядем где-нибудь, попьём пивка… упс… газировочки, побалакаем о делах наших скорбных на свежем ветерочке?
Не, за эти дни она уже вкурила, что я таки реально «вундеркинд», как и прониклась уровнем моего общения, широтой взглядов и их глубиной.
Но «вундеркинд» малость офигел (с её точки зрения), выйдя из под контроля и сейчас наглеет больше.
Старая чекистка меряет меня сверху вниз не читаемым взглядом и, видимо, вспомнив (хаха!), что тут сейчас не 30–40-е, а я её всё-таки малолетний родственник совсем из иных, в отличие от её суровой и кровавой молодости, вольготных и спокойных 80-х, бросает мне:
— Мал ты ещё так со мной разговаривать.
— Внешность обманчива… — нагло вставляю я в диалог коронную любимую фразу.
— Я отвечаю за тебя, будешь сидеть весь день дома… — получаю я то же, что и слышал утром. Её лицо искажается гримасой недовольства от «претензий обнаглевшего сопляка».
— Скажу спасибо за прекрасно проведённое в Риге время внутри четырёх стен… — тут же язвлю я.
Сейчас
— Тёть Сим, ну правда, ты разве не согласишься, что к такому как я, нужен особый подход. Как работу работать в 8 лет, так — пожалуйста, а как одному ходить — так мал ещё, так выходит? — давлю на жалость и свою «избранность» я.
Позавчера хвастался ей работой в «Циклоне», и тем что скоро, вместе со всем ЦНИИ и со своим рабочим местом там въедем в новенькую, только сданную 20-этажную высотку на столичном Щёлковском шоссе…
— Если такой умный, то разве не понимаешь, что с тобой, в твоём возрасте что угодно может быть? Ты что обещал — на от остановки до остановки, одна нога здесь — другая там! Твои слова, помнишь? Мы пошли тебе на встречу, а ты, мало того, что обманываешь, ещё и по полдня шляешься где попало!
— Вот не знал, что фотографирование с разных козырных точек Домского собора — приравнивается к посещению злачных мест…
— То, что ты языком мелешь ловко, мы все поняли уже, как и то, что тебя вундеркиндом не зря считают. Только, таская с собой столько денег, которые не каждый взрослый за месяц зарабатывает, ты понимаешь, что с тобой может быть? Стукнут в подворотне какой и поминай, как звали!
— Я столько не беру с собой, у вас и у тёти Али всё «на сохранении» лежит. Несколько десятков рублей не бог весть какие деньги и я ими не трясу у всех на виду. Тем более, разбито всё на мелкие купюры, из которых в кошельке в авоське вообще минимум. А остальное — тут — я показываю внутренний карман в шортах. Кому нужен мальчишка с авоськой? Я что, по барам да кабакам… «шляюсь», как вы только что… пошутили?
Она на мгновение замирает, видимо ошеломлённая моим напором, агрессивной аргументацией и… общим «отпором», как от взрослого.
— Да… говори мне, что к тебе особый подход нужен. Даже не верила поначалу, что ты такой… — задумчиво замечает Серафима Александровна.
— Ну… тётя Аля к нам в Москву уже второй раз приезжала. И в 1979 ещё… и сейчас увидела, что делается… почти три года спустя… или… — меня пронзает «страшное» подозрение — вам кто-то ещё что-то говорил?
Я подхожу почти вплотную к ней и пристально, хотя и смотря снизу вверх, ловлю мельчайшие изменения мимики на её лице.
Попалась!
— Теряете хватку, товарищ сержант госбезопасности Шубина!
Конечно, уже очень много лет Серафима Александровна носит фамилию Филатова, но девичью фамилию бабули по отцу и её двух родных сестёр, которые живут тут, в Риге, я прекрасно знаю.
Как и и помню содержание наградного листа и строк в приказе войскам Воронежского фронта от февраля 1943-го, касающихся награждения тёти Симы медалью «За боевые заслуги».