Цивилизованный развод

Айрон Мира

Ольга не обижалась, когда муж называл её Марфой, совсем наоборот. Прозвище напоминало о бурной юности, а Ольге и Дане было, о чём вспомнить.

Что же с Даней? Устал? Осенняя депрессия? Ведь этот разговор — не последняя странность, которая случилась в прошедшие после возвращения из отпуска две недели.

Несмотря на то, что цикл у Ольги всегда был регулярным, и всё приходило в своё время, Даня купил два теста на беременность и заставил Ольгу сделать их. Тесты оказались отрицательными, но Даня настоял на том, чтобы Ольга сдала анализы на гормоны и посетила гинеколога. Такое было

ощущение, что ему очень нужно на тысячу процентов убедиться в отсутствии беременности у Ольги.

Может, попробовать ЭКО раньше? Пока Даниил не помешался на отцовстве так же, как его отец, Алексей Степанович, помешан на продолжении рода Меньшиковых? Свёкор овдовел пять лет назад, и с тех пор ожидание внука (именно внука!) стало для него навязчивой идеей. А поскольку Даниил был единственным ребёнком у своих родителей, вся надежда отца легла грузом именно на его плечи.

Порой Ольга с досадой думала о том, что свёкру ещё шестьдесят, и он сам вполне способен продолжать род, но Алексей Степанович, видимо, так и не смог оправиться после смерти супруги, прийти в себя. Данька часто говорил, что в семье у них все однолюбы. Конечно, Ольгу этот факт радовал, но в последнее время лишь относительно Даньки. А свёкор лучше бы однолюбом уже не был, глядишь, не следил бы за их с Даней семейной жизнью столь пристально.

Порой она с мрачной иронией думала о том, что не за горами час, когда Алексей Степанович, держа свечку, начнёт учить их, как и что нужно делать. Так, чтобы наверняка. Чтобы не вхолостую.

Конечно, она не была злой, а свёкру всей душой сочувствовала, но Ольга не привыкла к тому, чтобы в её семейную жизнь кто-то так беззастенчиво вмешивался.

Ольга вошла в прихожую, и Даниил тут же показался из комнаты. Выглядел он, как всегда, импозантно и привлекательно: тёмные волосы лежат именно в том беспорядке, который считается достаточно стильным, две верхних пуговицы на рубахе расстёгнуты, джинсы сидят идеально. Даня никогда не был очень высоким, но это ничуть не умаляло его привлекательности в глазах окружающих женщин. Он следил за собой, держал себя в хорошей форме, не курил и не слишком увлекался спиртным.

Да и вообще, было в нём нечто такое, что приковывало к нему внимание женщин. Ольга всегда была начеку и замечала все взгляды, которыми представительницы прекрасного пола одаривали Даню, но она научилась с этим жить и никогда не обнаруживала своих знаний перед мужем. Супруги Меньшиковы безоговорочно доверяли друг другу.

Даниил помог Ольге снять пальто, убрал его в стенной шкаф.

— Ты был в парикмахерской? — поцеловав мужа в твёрдую, гладко выбритую щёку, Ольга прошла в ванную комнату, включила кран и взяла мыло.

— Да, — Даниил стоял в дверях, проследовав за женой. Их глаза встретились в зеркале.

— Данька, у тебя всё хорошо? Ты какой-то странный.

— Всё хорошо. Что может быть не так? Погода, видимо, влияет. Скорее бы зима и снег.

— Просто удивительно, — Ольга вытерла руки, подошла вплотную к мужу и посмотрела в его тёмно-серые глаза. — Ты ни разу не назвал меня Марфой. А ещё роллами пахнет.

— Я заказал, — Даниил положил ладони на тонкую талию Ольги.

Фигура у неё до сих пор была

девичья. А ему так хотелось, чтобы Ольга округлилась, приготовившись стать матерью.

— Что мы празднуем?

— Просто ужинаем. Не хочу, чтобы ты сегодня суетилась у плиты.

Они вошли в комнату, где уже был накрыт стол. В вазе стояли белые розы, любимые цветы Ольги.

— Просто ужинаем, говоришь? — Ольга красноречиво провела кончиками пальцев по цветам и кивнула на открытую бутылку белого вина.

— Садись за стол, Оля, — серьёзно заговорил Даниил. Вообще, он был сегодня очень серьёзен. Как-то слишком. — У меня к тебе разговор.

— Ух ты, — Ольга послушно села за стол, привычным движением заправила светлую прядь за изящное ухо. — Какой ты серьёзный. Мне даже страшновато как-то, Данька, и я не шучу.

Даниил разлил вино по бокалам, но тост предлагать не стал, просто отпил из своего, сделав довольно приличный глоток.

— Оля, — вздохнул он и потёр лоб. — Ты ведь помнишь, что папе два года назад сделали шунтирование?

— Помню, конечно.

— Так вот, несколько месяцев назад вновь началось ухудшение. Я говорил с кардиологом отца незадолго до нашей поездки. Ситуация очень серьёзная, и она усугубляется. Грубо говоря, отец теперь должен радоваться каждому новому дню, ибо никто не знает точно, сколько папе ещё отпущено.

— Да, я поняла, — кивнула Ольга и тоже отпила из бокала. — Очень жаль, что операция помогла лишь временно. Скажи, что я должна сделать, какую помощь оказать?

— Вот как раз в этом суть нашего разговора, Оля. В том, что мы можем и должны сделать. И поверь, эти тяжёлые мысли и идеи не свалились на меня одномоментно. Я думаю и постоянно прокручиваю в голове варианты решения вот уже два месяца, постоянно, днём и ночью.

Даниил опять потёр ладонями лоб, взъерошил волосы. Ольга видела, что разговор даётся мужу очень тяжело, и мрачные предчувствия многократно усилились, закрыв собой все остальные мысли и чувства.

— Я долго сомневался, я молился, чтобы у нас получилось, но увы, Оля! Даже наша поездка, на которую я возлагал огромные надежды, ничего не дала. А порадовать отца, хоть как-то скрасить остаток его жизни, может только одно событие, и ты знаешь, какое.

— Знаю, — неживым голосом отозвалась Ольга и сглотнула.

Она вдруг догадалась, о чём пойдёт речь в основной части разговора (поскольку пока было лишь вступление), но мозг отказывался фиксировать информацию и принимать её в обработку. Мозг выставил защиту, душа дезертировала и ушла в пятки, а сердце просто сделало вид, что его нет.

— Даня, ты что, бросаешь меня? — Ольга произнесла это против воли. Как-то само по себе произнеслось. — Ради этого ужин, вино и цветы? Ты считаешь, меня это может как-то утешить или порадовать, если ты меня бросишь?

Даниил изумлённо посмотрел на жену и расстегнул на вороте рубахи ещё одну пуговицу, третью. Ольга всегда была очень умной и проницательной, с детства. Вот и сейчас… Пока он думал над корректными формулировками, она всё поняла и сказала сама.

— Оля, я не бросаю тебя. Я предлагаю цивилизованно развестись. Я буду поддерживать тебя.