ЦК закрыт, все ушли
Шрифт:
— Программа «Время» приехала?— спросили у меня прибывшие.
— Да вроде еще нет.
— Наше вам с кисточкой. Это же главное. Надо, чтобы пресс-конференцию увидела вся страна. Остальные средства массовой информации не столь важны в нынешней ситуации... Кто у вас в пресс-центре занимается телевидением? Это же надо— не догадаться пригласить программу «Время»!
Они еще надеялись, что двухминутная картинка по «ящику» спасет!
В тот день было столько событий, что телевидение не могло попасть даже на самые главные. Не хватало телеаппаратуры, камер, все технические средства были задействованы.
По «кремлевке» я набрал номер председателя
— Все как сговорились сегодня, — попробовал он пошутить через силу. — Все проводят пресс-конференции, Ладно, пришлю бригаду. Если наскребем людей, «конечно.
— Вы уж постарайтесь, пожалуйста.
— Хорошо, попробуем что-нибудь придумать.
Вскоре бригада тележурналистов из программы «Время» прибыла. Но начало пресс-конференции она упустила. Ее открыл Дегтярев: столь ответственное дело поручили не руководителю пресс-центра, а именно ему. Дегтярев предоставил слово члену Политбюро, секретарю ЦК Дзасохову.
Александр Сергеевич говорил в своей обычной манере. Он огласил заявление Секретариата ЦК КПСС, который выстутш «за срочное проведение Пленума с непременным участием Генерального секретаря ЦК КПСС Горбачева». Секретариат ЦК в своем заявлении призвал «проявлять выдержку и спокойствие», «не допускать сбоев в трудовом ритме». Особенно пикантным на фоне разворачивавшихся горячих событий выглядел призыв Секретариата ЦК «особое внимание уделять завершению уборки урожая, подготовке к зиме».
Правда, через день, двадцать второго августа, Секретариат ЦК выступил с другим заявлением, где говорилось об участии ряда членов ЦК «в действиях, связанных с попыткой государственного переворота», и обратился в Центральную Контрольную Комиссию КПСС с предложением незамедлительно рассмотреть вопрос об их ответственности. Но это были запоздалые шаги, они уже ничего не могли изменить.
По словам В. А. Медведева, советника президента, прервавшего отпуск и срочно вернувшегося в Москву, молчание руководства партии обеспокоило его. Отгоняя от себя мысль о причастности ЦК к заговору, Медведев счел необходимым, хотя и не занимал какого-либо официального положения в партии, переговорить с секретарями ЦК, которым больше доверял и которых сумел найти (Гиренко, Купцовым, Строевым, Дзасоховым), настоятельно советовал руководству ЦК незамедлительно выступить с заявлением, осуждающим антиконституционный захват власти группой лиц, отмежевываться от тех партийных деятелей, которые активно участвовали в путче.
Как потом выяснилось, над предварительным текстом первого заявления работали Дзасохов и Калашников. Потом они пришли в кабинет Ивашко и продолжили работу над документом. Обстановка, как потом вспоминал Лучинский, была свободной и раскованной. В комнате собрались все секретари — Семенова, Манаенков, Фалин, Гиренко, Строев, Мельников, Купцов, Шенин. Последний, однако, вскоре ушел.
Люди входили и выходили. Звонили телефоны. Наконец, отпечатали три экземпляра и стали обсуждать каждый абзац заявления. Это заняло много времени.
— Ситуация сложилась тупиковая, — рассказывал Лучинский. — С одной стороны, никто не беспокоил членов ГКЧП, чтобы с ними не связываться и не бросить на себя тень. С другой стороны— они же коммунисты! С них и спрос как с членов партии...
Лучинский допускает, что чувство непричастности к авантюрным играм ГКЧП притупило в секретарях ЦК другое, более сильное— беспокойство за судьбу партии и страны. Петр Кириллович нерешительность
Таким образом, из свидетельства Лучинского видно, что секретари ЦК КПСС, кроме Шенина, были озабочены лишь одним — вопросом «о непричастности ЦК к ГКЧП». Но ведь, как замечают некоторые публикаторы, рушилась страна! Бывший сотрудник аппарата ЦК Валерий Легостаев, например, пишет в своей книге «Технология измены», что первая реакция людей, трудовых коллективов почти повсеместно была в пользу ГКЧП, и если бы он сразу открыто заявил об изоляции Горбачева, то получил бы своим действиям более решительную и более активную поддержку со стороны партии и большинства народа, поскольку имя Горбачева стало в те дни уже почти для всех своеобразным аллергеном.
«Нельзя не давать ни малейшего повода, чтобы нас заподозрили в поддержке заговорщиков»,— эти слова Лучинского показывают, чем были озабочены высшие руководители самой могущественной в истории человечества партии. Лишь один Шенин отважился тогда отправить первым секретарям обкомов, крайкомов и рескомов партии шифротелеграмму с просьбой поддержать действия ГКЧП в рамках Конституции СССР.
Но вернемся к пресс-конференции. Дзасохов зачитал текст заявления Секретариата ЦК КПСС.
Впрочем, это заявление уже было известно журналистам — оно несколько раз передавалось по радио и вызывало недоумение своей размытостью и слабостью. .
Был затронут и вопрос о «поздней или среднепоздней реакции» ЦК, как выразился Дзасохов, на события, связанные с деятельностью ГКЧП. Впрочем, читатель может сам сделать вывода, ознакомившись со стенограммой пресс-конференции, состоявшейся двадцать первого августа 1991 года — последней в истории правившей партии.
Председательствующий. Здравствуйте, уважаемые коллеги! Я являюсь заведующим идеологическим отделом ЦК КПСС. Разрешите мне открыть нашу пресс-конференцию. Она, по необходимости, будет достаточно краткой, я думаю, тридцать-сорок минут. Разрешите предоставить слово члену Политбюро ЦК КПСС, секретарю ЦК Александру Сергеевичу Дзасохову.
Дзасохов. Я хочу начать свое выступление с того, чтобы сообщить представителям средств массовой информации, что все эти чрезвычайно и острокритические дни Секретариат ЦК партии, так же как и все общество, был поставлен в чрезвычайные условия. Вчера и сегодня мы настойчиво добивались обеспечения нам условий для встречи с Генеральным секретарем ЦК КПСС товарищем Горбачевым Михаилом Сергеевичем. К нашему удовлетворению, хотя и после долгих напряженных часов, мы добились условий, которые осуществлены политическими методами. Заместитель Генерального секретаря ЦК КПСС товарищ Ивашко, кстати, находившийся на излечении в госпитале, перенесший хирургическую операцию, тем не менее в начале второй половины дня вылетел в Крым. По имеющимся у нас данным, он находится на месте. Мы сегодня сделали свое первое заявление, суть которого сводится к тому, что немыслимо представить положение коллегиальных органов ЦК КПСС без встречи со своим лидером и получения на этой основе объективной информации, относящейся особенно к начальным этапам сложившегося чрезвычайно сложного положения.