Cloud Nine
Шрифт:
Но он вдруг осекся, вспомнив двух облапошенных ею людей. Тогда она пользовалась другим, более грубым и явным обольщением. А что если и сейчас она делает то же самое, только изящнее и тоньше? Какаши не был уверен, что она не пытается что-то провернуть, но все равно решил быть максимально сдержанным. Он не понимал, зачем ей это нужно было, ведь он просто временно занимался ее безопасностью. Что с него можно взять? У него нет рисовых полей, лесов для вырубки или баснословных денег.
— А вы не часто радуете
— Я не снимаю маску на людях.
— От чего же? — Она удивленно вскинула брови.
— Это долгая история, а уже достаточно поздний час.
— В отличие от своих слуг я не любитель рано засыпать и просыпаться. Но в этом мы с вами похожи.
Какаши снова воспринял это как укол за то, что он проспал этим утром. И сколько это будет продолжаться? Или быть может, это означало, что ни он, ни она до сих пор не спят? Какаши с трудом мог понять эту женщину. Все ее фразы можно было трактовать по-разному, и если ответить не так, она может все вывернуть наизнанку. Проигрывать Какаши не хотел.
Рецу вдруг поправила распахнутую юкату, прикрывая лодыжки, и отложила в сторону кисеру. Она развернулась к нему лицом, облокачиваясь на колонну. Одну ногу она подогнула под себя, и сделала это так, что подолы юкаты не разошлись при этом, а вторую выпрямила в его сторону, едва касаясь ступней его бедра.
— Мне нравится, что вы такой сдержанный, так даже интереснее, — она снова улыбнулась, и Какаши понял, что оказался прав, и до этого тоже была игра, а он всего лишь очередное развлечение. Эта женщина очень опасна.
— Я нахожусь при исполнении.
Она снова рассмеялась, но теперь более низко. В лунном свете ее лицо казалось бледнее, а глаза блеснули каким-то диким огнем.
— Вы смеетесь надо мной? — Какаши прищурил один глаз и развернулся, облокачиваясь на противоположную колонну.
— Простите мое дерзкое воображение, но я только что представила, какой вы не при исполнении. Полная противоположность? Любите выпить и поразвлечься? — Она лукаво улыбнулась, прищурив глаза.
— Нет, — отрезал Какаши.
— Опять такой короткий ответ, — вздохнула Токугава. — Вы всегда немногословны.
— А вы любите смущать других внезапными комплиментами.
— Свою немногословность вы принимаете за добродетель?
— Для человека моего положения это хорошее качество.
— Будь оно у меня, своих денег я бы не заработала.
Перед Какаши всплыли воспоминания о недавней сделке. Любопытный способ зарабатывать.
— Осуждаете меня? — Вдруг спросила Токугава. Неужели она смогла прочитать его мысли?
Рецу очистила кисеру от старого табака, и, засыпав новый, раскурила ее заново. Если бы они находились в помещении, Какаши бы не понравилось дышать табачным дымом, но ночной ветер хорошо рассеивал
— Не в моих правилах судить. Каждый живет исходя из своей морали.
— И какова ваша мораль? — Спросила Рецу, но, видимо, это был риторический вопрос, потому что она тут же продолжила. — Я всего лишь обанкротила старого похотливого жлоба. На деньги, которые я заработаю с этих рисовых полей, я смогу построить еще один медицинский центр или детский дом, например.
— Уж не хотите ли вы сказать, что поступили благородно?
— Это понятие такое же растяжимое и субъективное, как и многие другие. Время покажет, кто из нас прав. Или не покажет. — Уверенно произнесла Токугава и снова замолчала. Какаши не стремился возобновить разговор, ему вполне было комфортно и в тишине. Когда было так темно, а Рецу сидела на безопасном расстоянии, он чувствовал себя не так уязвимо. — Существует ли справедливость, по-вашему?
— Это слишком сложный вопрос, чтобы я однозначно мог на него ответить, — задумчиво произнес Какаши. — Но думаю, что это такое же растяжимое понятие. Справедливость для каждого своя.
— О, я даже знаю, что вы думаете по этому поводу. Я все равно поплачусь за то, что так поступаю с людьми, верно? — Токугава не убирала с лица свою улыбку. — Просто вы слишком вежливы, чтобы озвучивать это мне в лицо. Я не виню вас, но люблю, когда со мной говорят откровенно. С лгунами я поступаю… Вы видели, как я с ними поступаю.
— Этот Миура вас в чем-то обманул?
— И да, и нет, — Токугава загадочно отвела глаза в сторону. — Иногда умышленно утаить правду то же, что и солгать, вы так не думаете?
— Думаю, что в каждом правиле есть исключения, — Какаши задумчиво стал изучать пейзаж перед собой.
— В этом все мужчины. Вы всегда оставляете для себя возможность избежать ответственности, смахнув все на «исключение из правила». Оставляете дверь черного хода открытой. — Рецу презрительно дернула верхней губой, но тут же сменила гримасу на мягкую улыбку, начиная рассматривать Какаши. — Из вас клешнями приходится вытаскивать слова.
— Я готов поговорить с вами на любую тему, только начните.
— Оставляете выбор за мной?
— Пропускаю даму вперед, — Какаши пожал плечами, немного вскинув подбородок.
— Я привыкла к тому, что мужчины оставляют прерогативу выбора за собой.
— По вам и не скажешь.
— Вы подловили меня, — Рецу рассмеялась, и у нее изо рта повалили клубы дыма. — Я научилась позволять мужчинам думать, что это они правят балом. В моем мире, мире бизнеса, без этого никуда. Приходится выкручиваться, искать обходные пути. Я женщина, и кое-что у меня получается лучше мужчин, и я буду пользоваться всем, чем наградила меня природа с рождения. Пока мне удается обхитрять глупцов, я это буду делать.