Cоленый периметр (Cборник рассказов о Подводниках)
Шрифт:
И она пошла. Измученные, усталые люди встали в цепь, и вот уже который час одно зи другим бесконечной чередой идут вдоль нее ведра: вверх - полные, вниз - пустые.
Где-то, в самом низу, у переборочной двери в кормовой отсек, первый в цепочке погружает ведро в холодную маслянистую воду. Здесь, в центральном, эта вода с шумом падает из ведра в трюм - тысяча первое... тысяча второе... тысяча третье...
Нколай замечает, что работать, стало чуть легче, - кажется, что палуба менее круто поднимается вверх. Он не успевает еще понять, почему это произошло, когда слышит тот же хрипловатый голос. Сейчас в
– Ну вот и дифферент уменьшился. Натаскали, значит, в центральный водички, ежели она уже свой вес показывает!
Вон в чем дело! Не зря, значит, вздулись на ладонях саднящие пузыри. Не зря подкашиваются от усталости ноги и испуганным кроликом мечется в груди сердце. Оказывается, можно было сделать это, казавшееся невозможным, осушить вот этими жалкими ведрами и собственными одеревевшими руками целый отсек...
Осушить? Ой нет еще: снизу опять тянутся к Николаю чьи-то руки с серой банкой из-под регенерации. Через дрожавщий ее край плещет на палубу мутная, с запахом топлива, вода...
– Тысяча... двадцать второе...
Холодно
...Инженер-механик подносит озябшие пальцы ко рту. Даже в тусклом свете двух лампочек видно, как окутывает руку облако пара.
Замерли всегда теплые от работы механизмы. Включены электрогрелки. В лодку просачивается вечный холод океанских глубин - промозглый, равнодушный. От плеска воды, падающей из очередного ведра в трюм, становится, кажется, еще холоднее.
Морякам лучше: им даже жарко от работы. А их - командира и инженера-механика-подводники деликатно, но твердо не пустили в цепочку "водопровода", как, усмехнуцшись, сказал кто-то.
– Вы извините, пожалуйста, - сказал инженеру дюжий старшина команды мотористов, бесцеремонно отбирая у него ведро.
– У нас рук хватит и силы - тоже. А вы... вы думайте, товарищ капитан-лейтенант! Мы же вас с командиром так верим! Придумайте что-нибудь! Ведь не может же быть, чтоб нам наш корабль - исправный же он!
– бросать придется, если помощь не подоспеет. Всякое ж бывало, и у вас всегда все здорово получалось! Придумайте, а!
И вот сейчас механик сидит, привалившись к клапанам станции всплытия. Сидит и мучительно ищет выхода.
Хорошо, скоро будет осушена корма. В центральном взвоет насос, и вода из лодки уйдет туда, откуда пришла. Корма явно станет легче, да и весь корабль тоже. Но насколько? Конечно, мы сразу же попытаемся вырваться из вязкого капкана, но воздуха в баллонах осталось мало, и первая же неудача может оказаться вообще последней...
Помощь. Да, на помощь надеяться надо. Но ведь кто знает, что делается там, наверху? Конечно, океан уже давно прочесывают спасатели и все готово, чтобы вытащить нас из ловушки. Но если на море лег туман? Если, срывая пену, ревет наверху жестокий шторм и среди гигантских волн, словно иголка в сене, затерялся выпущенный с лодки аварийный буй? Нет, рассчитывать только лишь на помощь извне рискованно. Надо искать, искать, искать...
Ил... Тяжелый, липкий, словно непролазная весенняя грязь, в которой тонут самые могучие самосвалы. По илу ползают уже успокоившиеся крабы и незаметно для себя перебираются на косо торчащий корпус корабля. Они трогают клешнями леерные тросики, перебираются через трубопроводы, и самый шустрый уже устроился на постоянное жительство
Механик лихорадочно делает расчеты. Конечно! Как он не подумал об этом раньше? Да-да, открываются крышки - торпед там уже нет!
– могучая волна воздуха высокого давления словно взрывом разбрасывает вокруг кормы илистую трясину. И вот уже свободны лопасти могучих винтов, и электродвигатели начинают тащить освобожденный корабль вверх...
– Товарищ командир, - стараясь говорить спокойно, обращается инженер-механик к командиру, - есть одна мысль. Я предлагаю...
Заглушая его, в отсеке вдруг резко звонит телефон. Звук идет из молчавшего до сих пор аппарата аварийной связи...
– Ну вот, - очень спокойно говорит командир, - и нашли нас спасатели.
Из переговорных труб доносится счастливное "ура"...
Их лодка не вышла на связь
В первый отсек - настоящее паломничество. Моряки приходят, садятся и, подняв кверху счастливо улыбающиеся лица, слушают, как лучшую музыку, грохот и скрежет металла - снаружи на корпусе работают водолазы.
То и дело звонит аварийный телефон. Тогда все замирают, прислушиваясь к разговору, который ведет командир или старпом со спасателями. Каждое слово, пришедшее сверху, мгновенно становится известным каждому и рождает в них огромную волну благодарности к ребятам, затянутым в тугую водолазную резину. Спасатели!
– Заводят буксирный конец!
– Сейчас сказали: готовьтесь, потянем!
– Сам командующий передал: молодцы, мол, подводники!
Николай тоже побывал в первом. С замирающим сердцем слушал тяжелое буханье свинцовых подошв над головой, веселые звонки телефона и даже вместе с другими принял из торпедного аппарата "посылку" - тяжелый мокрый контейнер, набитый теплыми толстыми свитерами.
Какими-то далекими, чужими кажутся ему сейчас недавние отчаянные его мысли о... В общем, понятно. Да разьве может случиться такое, если в трудную минуту вся сила государства спешит тебе на помощб?!
Их лодка не вышла на связь. И тотчас зазвенели в штабах телефоны, сотни людей заняли свое место по боевому расписанию - с кораблем случилось несчастье! С воем взлетели с аэродромов самолеты, изменили курс корабли, вздыбив за кормой буруны "самого полного" - на поиск, скорее! Сам командующий, государственный человек, обремененный тысячью важных дел, думает сейчас именно о них - о Николае Ванине и его товарищах, делает все, чтобы вырвать их из океанских глубин к солнцу, к свежему морскому ветру, к жизни, долгой и счастливой!