Conmagice

Соловьев Данила Олегович

Похоже, Кира сама отпугнуть их не может. Даже не пытается… видимо не только из-за желания сохранить тайну при себе. Что ж, поможем немного девушке.

Я спрыгнул с полки и вытащив нож, аккуратно приставил его к горлу главаря. Наклонился к его уху.

— Иди дальше, парень. Тут занято, — щепотка внушения, щепотка страха, и они покорно уходят, изредка оборачиваясь на пустое место. Я перемещаюсь обратно на полку.

Тем временем Кира начала читать книгу. Посмотрев на название я еле сдержался от того, чтобы фыркнуть.

Искренне

надеюсь, что она читает эту мистическую галиматью только смеха ради. Так, что-то она частенько стала поглядывать на мою полку. Ощущает мой взгляд? Буду смотреть в окно, в таком случае.

Три часа езды (какая кошмарная трата времени…) и мы остановились в Железногорске. Девушки пошли на выход, я — за ними. Они уселись в маршрутку, но вот этот трюк я повторить уже не мог. В машине не спрячешься.

Так что сбросив невидимость и материализовав своего железного коня, я поехал следом за маршруткой. Немного увлекся — и увидел, что Кира вышла только в зеркало заднего вида. Свернул с дороги, убрал мотоцикл и вновь накинув на себя покрывало невидимости пошел за ней.

С подругой они распрощались и зашли в разные подъезды. Я на мгновение остановился перед дверью. Глубоко вздохнул и прошел сквозь нее. Затем левитируя, последовал за девушкой, стараясь не производить никакого шума. Впрочем, в квартиру я за ней не пошел. Остановился у порога, сбросил невидимость и задумался. А что я ей, собственно, скажу-то? Что-нибудь разумное, доброе, вечное… так. Что это она творит? Очень характерные цвета… твою мать!!!

Я замедлил время и бросился сквозь стены. Если она сделает такую дрянь без защиты, магия ей уже может и не помочь.

* * *

Чрезвычайно яркий и назойливый утренний свет все никак не давал сосредоточиться, заставляя то и дело щурится и отворачиваться от окна. Я нервно помассировала правый висок кончиком ручки, яро желая застрелится. Увы, стержень дал осечку. И, приподняв больную голову, я увидела, что по-прежнему сижу на третьем ряду аудитории.

Листок с тестом тоже никуда не делся. Он безмолвно вопиял, жаждя знаний. Которые, к сожалению, все никак не желали сегодня проявляться.

Так. Ладно…

Я медленно втянула воздух и еще медленнее его выдохнула, пытаясь сфокусировать взгляд на белом листке. Строчки распались на слова, и я наконец-то вникла в суть вопроса, который перечитала вот уже в тридцатый раз. Дело это не сдвинуло ни на йоту, но я хоть смогла собой погордится. Секунды три.

Гордость гордостью, но в итоге я бессовестно сняла информацию с соседки по парте, бессознательно расставив варианты ответов. Не задумываться у меня сейчас выходило как нельзя лучше. А это было главным принципом такого «съема информации». Потому что ответы никогда не приходили ясно…скорее, это было похоже на то, что некая интуиция безошибочно водит твоей рукой, отмечая верные ответы. И уж задумываться правильно это или нет, тут совсем не стоило.

Выбрав

последний вариант ответа, я, наконец, сдала листы преподавателю, сонно сидевшему за своим столом и вышла, громко попрощавшись.

— Кир! Ки-и-и-ра! — раздалось у меня за спиной, в унисон с головной болью ввинчиваясь в уши.

Я обреченно опустила руку с наушником и остановилась.

— Что ты орешь? Экзамен идет…

— Ну и пусть идет! Я-то написала, — пожав плечами, ответила нагнавшая меня девушка. — Ты мне лучше скажи, что ты написала в пятом вопросе? — наивно ища нечто умное в моих глазах, спросила подруга.

— Марин, ну ты думаешь, я помню? — устало моргнув, ответила я, все-таки вставляя наушник в левое ухо — не зря же провода распутывала.

— А в восьмом? — пристроившись ко мне справа, продолжила допрос взволнованная студентка.

— Не помню… — монотонно покачав головой, произнесла я.

Девушка на некоторое время замолчала, в ногу со мной шагая вниз по лестнице.

Последний экзамен был написан и теперь мы были свободны. Ну…относительно, конечно. Я, не желая завязывать разговор из-за накатившей лени, ушла с головой в тихую музыку, ненавязчиво жужжащую в ухе.

Вчерашнее «ночное приключение» явно не пошло мне на пользу. Мало того, что остались побочные эффекты от такого «приятного знакомства», так еще и мешок вопросов. Пыльный такой мешок, потрепанный.

Я тяжело вздохнула.

— Стой, — я резко вытянула руку перед подругой, уже готовой шагнуть на пешеходный переход.

— Так зеленый же… — растерянно пролепетала та, но, все-таки, встала на месте.

В тоже мгновение мимо нас, обдав децибелами, промчался мотоциклист. Вслед за ним, опоздав всего на пару мгновений, по волосам ударил потревоженный воздух, принося запах толи бензина, толи гари. Я задумчиво проводила черный шлем взглядом.

Не обращая внимания на круглые глаза подруги, я потянула ее за собой, стараясь быстрее миновать дорогу. Не хотелось бы повторения вчерашнего происшествия. Вчера я еще легко отделалась. Головная боль — явление неприятное, но все ж терпимое.

— Это как ты его углядела-то? — чуть в кого-то не врезавшись, спросила девушка, торопливо меня догоняя.

Я только махнула рукой:

— Мало тут придурков ездит? Собьют — и не заметят.

— Ну да… — протянула Маринка, — пошли в магазин зайдем.

Я кивнула, следом за подругой поднимаясь по ступенькам продуктового супермаркета. Есть-то что-то надо…

Монотонно пищал аппарат на кассе, пробивая товары. Жужжали вокруг сотни голосов. Я облокотилась на ручку тележки, разглядывая людей вокруг, так же, как и мы, мающихся бездельем в очереди. Где-то на пятом молодом человеке, я поймала себя на мысли, что, в принципе, ищу вчерашнего «Шумахера». Очень странно, но в двух соседних очередях не оказалось никого в черном шлеме на голове. Вот же странно, правда?