Control your emotions
Шрифт:
– Оставайся, если хочешь. А я пойду к себе, – сказал он.
– Ты в порядке? Может, тебе нужна помощь?
Она снова потянулась к Драко, но всё так же он поступился назад, как испуганный кот.
– Давай я отведу тебя к мадам Помфри, – предложила Гермиона.
– Грейнджер, просто займись своими делами. Оставь меня в покое, – процедил он сквозь зубы и развернулся к своей комнате.
– Драко, а вдруг ты...
– Грейнджер, оставь меня в покое! – внезапно рявкнул он и со всей силы ударил по двери.
Гермиона от страха пискнула и подпрыгнула на месте. Во рту пересохло; она
– Сегодня, я так понимаю, занятий не будет? – дрогнувшим голосом произнесла она.
Драко покачал головой и виновато посмотрела на неё.
– Прости, что побеспокоила тебя. До свиданья, Драко, – быстро сказала Гермиона и повернула к выходу.
Её душила непонятная смесь чувств, и разобрать все Грейнджер была не в состоянии: ей было жутко от того, как повел себя Драко в последние пару минут, ещё было каплю приятно, что он ни разу не сорвался на оскорбления; она злилась и на саму себя, и на него, потому что не могла понять, как в нём в миг возникло столько агрессии.
Гермиона спустилась к себе в башню, привела себя в порядок и как ни в чем не бывало вышла к друзьям. Рон выглядел недовольным, но Грейнджер не собиралась никак на это реагировать – подобное поведение Рона уже становилось привычным. Гарри же всем видом показывал, что поскорее хочет расспросить о той самой комнате, о которой она по глупости вчера проболталась. Все собирались на завтрак, но Гарри придержал Гермиону за рукав. Рон недовольно глядел уходящим в спины.
– Я не хочу, Гарри, – фыркнул он. – Это глупая идея.
– Что – глупая идея? – Гермиона удивленно поглядела на них.
– Я разговаривал с тобой вчера, Гермиона, – учительским тоном произнес Гарри, – и с тобой, Рон. А теперь поговорите друг с другом. Я умоляю вас.
Гермиона чувствовала, как покраснела.
– Это глупо, Гарри, – она закатила глаза. – Я не помню даже, о чем мы вчера разговаривали. Да и нам с Роном нечего обсуждать, у нас всё хорошо.
– Вот именно, Гарри. Ты какой-то бред несёшь, пойдем лучше на завтрак.
Гарри хитро улыбнулся.
– Ну-ка, Гермиона, обними меня, давай, – он подступил с распростертыми объятиями.
– Зачем? – она повела бровью.
– Просто так, – он пожал плечами. – В знак дружбы.
Гермиона посмотрела на него, как на сумасшедшего, но все же спокойно обняла.
– Класс, – хохотнул Гарри. – А теперь обнимите друг друга.
Гермиона переглянулась с Роном: между ними всегда был этот необъяснимый барьер, и преодолеть его было чересчур сложно, да и не обязательно.
– Гарри, что за чушь? – отмахнулся Рон. – Я не понимаю, что ты хочешь этим доказать.
– Согласна, – кивнула Гермиона. – Ты можешь объяснить хоть что-то?
– Просто возьми и скажи ему всё, что думаешь, – Гарри махнул руками. – А я пойду завтракать.
Когда дверь за ним закрылась, Гермиона осталась одна под вопросительным взглядом Рона. И ей сейчас было более неловко, чем в одной комнате с Малфоем.
– И что же ты думаешь? – начал заводиться Рон. – О чем вы там шепчетесь с Гарри у меня за спиной?
– Ох, хватит, Рон. Это было не у тебя за спиной. Ты не слышал разговора, потому что разозлился и ушёл. Не сваливай на меня вину.
– Я ничего не сваливаю,
– Нет, не имеешь!
Она была в том состоянии, когда язык работал быстрее мозга, и могла поручиться, что – сложись этот разговор в другом месте и при других обстоятельствах – всё было бы хорошо. Но слова Рона окончательно вывели Гермиону из себя.
– Ладно, я выскажусь, – сказала она. – И я не уверена, что захочу с тобой общаться после этого. И я также не уверена, что ты сам ещё когда-либо захочешь со мной поговорить, – она постаралась выровнять дыхание и говорить спокойно. – Скажи, что с тобой не так? Ты постоянно критикуешь меня, моё окружение; ревнуешь ко всему, что движется; обижаешься по поводу и без. Ты ведешь себя, как девчонка – слишком долго встречался с Лавандой? – и совершенно перестал доверять мне. Я уже не помню, когда мы в последний раз нормально разговаривали. Неужели ты не понимаешь, что ты обижаешь меня? Я каждый раз расстраиваюсь после разговоров с тобой. Почему ты так ведешь себя?
– Я... Я не могу этого объяснить, – замешкался Рон.
– А ты попробуй как-нибудь, активируй весь свой словарный запас.
– Я стараюсь вести себя, как обычно, правда. Но я не могу контролировать свои эмоции, и я не понимаю, почему так происходит. Да, я обижаюсь, критикую и ревную, но разве я не всегда себя так вёл? – он грустно улыбнулся.
– Нет. Раньше ты был, как Гарри, таким же непринужденным и радушным.
– Конечно, Гарри ведь нравишься не ты! – сорвался Рон.
Гермиона не могла подобрать верных слов. То есть, она ему нравится? Всего лишь нравится? Она любит его вот уже столько лет, терпит все его выходки, ломает себя и свои принципы ради него, но всё, что он говорит сейчас – это то, что она ему нравится?
– Если это была шутка, то неудачная, – невозмутимо ответила Гермиона.
– Это не шутка, – Рон завертел головой. – Я не... не могу. Я не умею говорить о таком.
Видимо, он ждал, что Гермиона кинется к нему в объятия и начнет целовать, потому что вид у него был более, чем довольный. Однако Грейнджер, которую переполняли двоякие чувства, развернулась и вышла из гостиной. Аппетита у неё не было; все мысли были спутаны, она даже не нашлась, что ответить Рону. Да, она ждала от него признания уже довольно долго, но не таким способом. Он ляпнул это, даже не просто сказал, не признался, а именно ляпнул, причем случайно. Казалось, не будь этого разговора, Гермиона ждала бы дальше. Но всё-таки, он признался. Пусть в симпатии, в такой милой мелочи, но всё же признался. И от этого злость уходила на второй план: ненадолго, конечно, но уходила.
– Ох, я рад, что ты вернулась – открыв дверь, облегченно выдохнул Драко.
Гермиона огляделась. Странно, она и сама не заметила, как ноги привели её сюда.
– Я хотел извиниться. Мне очень жаль, и... может, зайдешь уже? – улыбнулся Малфой.
Гермиона неуверенно прошла внутрь, одолеваемая внутренними противоречиями. Каким образом она могла прийти сюда, когда все её мысли были заняты Роном? А Драко уже усадил её на диван и сел напротив, всучив Гермионе тарелку со сластями.
– Мы так и не поговорили, – робко сказал он.