Цунами

Задорнов Николай Павлович

Князь Мито немедленно представил доклад. Он стоял крепко на своем… Он прям и честен старинной, повелительной честью, основой которой была приверженность порядку и знание обычаев страны. Мужественный Мито знал и сознавал всю выгоду своего положения, как самого верного из хранителей традиций. Абэ был очень рад, получив на руки его мнение. За спиной Мито Нариаки стояли, как считалось, многочисленные родственники, показные вздыхатели и сторонники старого порядка, не пожелавшие в свое время решительно, чтобы сын Мито Нариаки стал сиогуном.

Эгава Тародзаэмон прислал новый доклад. Князь Мито считает себя его покровителем

и другом. Эгава соглашался со всеми предположениями Кавадзи. Путятин и его офицеры решили построить совершенно новый корабль. Они уже вычертили его план, находясь в деревне Миасима. Они просят предоставить им берег Хэда у моря Идзу для постройки дока.

«Док! Слово, неслыханное в Японии, – подумал Абэ. – У нас будет свой док, построенный варварами для… цивилизованной страны!» Они просят позволить им рубить лес для дока и для постройки корабля! Но для этого они хотят перейти пешком по Токайдо, сушей от Миасима до Хэда.

Дайкан, конечно, не совсем своеволен. Он еще прежде получил распоряжение правительства о том, что при ремонте «Дианы» следует полностью ознакомиться с ее устройством и во время исправления корабля русскими плотниками надо перенять от них все способы работы и обучить западному мастерству японских кораблестроителей, живущих в Хэда.

– Но пустоту нельзя ремонтировать! И от пустоты нельзя ничему научиться! – так говорил Абэ Исе но ками вельможам, знакомя их с сутью дела. Одним он рассказывал больше, другим меньше, не все, что докладывал дайкан. Но суть дела известна всем.

На свою ответственность Эгава дал согласие Путятину. Он обещал содействовать во всем.

Так они хотят строить совершенно новое судно. Тогда можно копировать всю работу с самого начала. Эгава – настоящий гений, инженер и отличный организатор. Он действует, застегнувшись смертно. Он взял на себя ответственность и все обещал Путятину. Это согласно с большим планом Абэ Исе но ками. И с философией Кавадзи Саэмона но джо. Вот присланы списки и просьбы Путятина. Вот списки: медь, мастера-медники. Железо, кузнецы. Дерево, плотники. Присланы замысловатые, очень интересные рисунки всех вещей, из которых строится корабль. Присланы вытесанные из дерева формы будущих частей корабля. Выкованные ро-эбису в Миасима, в кузнице, болты, скобы, скрепы. Образцы медного листа. Откуда они медь взяли? Все вельможи приезжали и смотрели, как в сокровищницу. Носили показывать Верхнему Господину, и он хохотал, брал на руки и бегал показывать придворной даме. Вельможи осматривали все эти части будущего корабля очень серьезно. И удивлялись, как все аккуратно и быстро сделано.

Эгава сообщил, что Путятин и русские после постройки отдадут все чертежи. Покажут, как строить док и закладывать судно. Абэ целыми часами смотрел на длинные листы бумаги, изрисованные карандашами, исписанные тушью.

Такого еще никогда не бывало! Но, как писал Эгава, русские отказываются идти на рыбацких лодках и вообще отказываются от перехода морем на японских судах в Хэда, считают их неудобными и неустойчивыми, негодными для дела. И чтобы ускорить дело, Эгава взял на себя ответственность за их переход по Токайдо в пределах своего округа и через горы по тропам в Хэда, когда они свернут с Токайдо. Он готов отвечать смертью! Да, это верный чиновник!

Кавадзи, например, всегда говорит, что он с детства решил добиться высокого положения, сражаясь за императора, сиогуна

и казенное имущество, и, не жалея себя, приучил себя к мысли, что обязательно будет должен кончить жизнь самоубийством, так как в великих делах всякая ошибка на службе государства непростительна.

Пройти им по дороге? Значит, открыть для всех эбису императорскую дорогу? Страна еще не совсем открыта. Закон издан уклончивый – «отменить закон о постройке кораблей для дальнего плавания». Но если будет возмущение? Как быть? Дело совсем не в том, что на Токайдо при станциях публичные дома, что по Токайдо едут рыцари, напиваясь с утра и до вечера и грозя изрубить саблями любого, кто не окажет им нижайшего почтения.

Как быть? Эбису нужны Эгава! Абэ Исе но ками размышлял, рисуя в уме все происходящие события столбцами иероглифов, как на бумаге. Как пропустить их по дороге?

Дайкан прав: надо обучить наших людей. Научить, как чертится чертеж судна. Как строится корабль. И как закладывается другой, третий, четвертый корабль. А дальше? Винт. Орудия. Еще корабль, огромный, с рельсами на палубе для гигантского орудия. И орудие наводится прямо на китайцев! На корейцев… А там… Нет, сначала опыты надо произвести. Иначе не научишься, как стать японским Перри.

До сих пор разве не заботились об этом же? Строился корабль в Урага, он закончен. Корабль «Хоо-мару» европейского типа, но получился неудачный. Чиновники облазили с полицией все корабли Перри и все точно скопировали.

Строительство было начато по самым чистым образцам, добытым Эгавой и тайной полицией. И как это обидно, что тайная полиция не смогла построить корабль лучше, чем инженеры, хотя и старалась! Это парадоксы судьбы! Корабль небольшой, похож не на корабль эбису, а на вынырнувшую палату из подводного царства, которую оснастили не по велению ками, [118] а по варварским законам эбису всеми веревками и деревьями.

118

Здесь: высший дух.

Теперь же все работы можно будет наблюдать с самого начала, как пишет Эгава. Первый европейский корабль сможет быть построен в стране в эту же зиму. Но, конечно, считаться будет, что первый корабль построен еще до Путятина, и, обучая высокой национальной гордости маленьких ребятишек, в школах детям будут об этом твердо говорить и при этом прямо смотреть в глаза. А про путятинский корабль, конечно, всегда можно умолчать. Важно, чтобы знала полиция и инженеры да работали рабочие.

Кроме того, посол. Путятин гарантирует, что будут оплачены русским правительством питание его моряков и все работы японских рабочих, а также материалы, из которых будет построено судно.

* * *

Князя Мито считали непогрешимым и чистым в его приверженности старине. Многие, как знал Абэ Исе но ками, почти все, говорят, что возмущены заключением договора с американцами, переговорами с русскими и с англичанами. Тайно и явно возмущались. Князь Абэ сам дал им главу и объединил их вокруг князя Мито. Он как бы сказал: действуйте – и предоставил им свободу.

Для обсуждения мнения князя Мито собрался Горочью – государственный совет. Явился Нариаки в четырехугольных крахмальных штанах из льняной материи.