ЦУВ
Шрифт:
Караван разбил лагерь в нескольких километрах от заставы, пополнил запасы пресной воды, совершил омовение. Буддисты разожгли костер сухими ветками карагача и поужинали запеченными овощами. Монахи провели пару ритуалов, используя молитвенные барабаны (считается, что таким образом усиливается молитва), так что слышно их было далеко в ночной степи.
Ночь прошла спокойно. Паломники спали, вдыхая степной воздух с примесью дымящегося камыша, отпугивающего полчища комаров. Задолго до восхода солнца Соржо-лама Радж Каурава разбудил своего човомба (второго помощника) и поручил ему заботу о караване. Сам отправился молиться на возвышенность, а вот благополучно вернуться в лагерь не получилось.
Буддисты все-таки привлекли внимание Хаджибея своими барабанами, и его
Дикари, остервенело пиная раненого монаха, не заметили появления двух русских летчиков. Совершая утреннюю пробежку и став свидетелями подлого нападения, недолго думая, экипаж ввязался в драку. Боевая спецшкола позволяла справляться одному с несколькими боевиками. Эффект неожиданности позволил в первую же секунду вывести из строя четверых подонков, столкнув их лбами. Остальные, забыв о своей первой жертве, переключились на обидчиков. Приходилось действовать быстро и жестко; еще пара крикунов закончили свою драку с переломанными конечностями. Поняв, что на кулаках крепких парней не одолеть, отморозки достали цепи и похватали палки. Русские не стали ждать и сами пошли в атаку, чем снова вызвали смятение врага. И вот хлесткий удар ноги отправляет атакующего барахтаться в песке. В это же время размахивающий цепью был сбит с ног подсечкой и при попытке подняться оказался поражен локтевым ударом в кадык. Летчики двигались слаженно и очень быстро. Молодчики Хаджибея, одурманенные марихуаной (разновидность которой местные называют чарсом), не успевали за перемещениями противника. Большинство их ударов не доходило до цели, и это вызывало ярость, падения, нелепую суету.
Сам Хаджибей, словно Наполеон, наблюдал за всем происходящим с возвышенности. Он расположился неподалеку от своего джипа, в окружении бритоголовых охранников, предвкушая зрелищную расправу с «белоухими». Однако что-то пошло не по его сценарию. Отчаянно выругавшись проклятиями, «Наполеон» резким взмахом руки отправил подкрепление в центр событий и снова прильнул к прицелу малокалиберной снайперской винтовки.
Прибывшее подкрепление неожиданно встретил хромающий Соржо-лама, демонстрируя теперь уже навыки гибкой техники айкидо. Со стороны это было похоже на стиль «пьяного мастера»! На него набросились с двух сторон, с целью устроить так называемые ножницы. Перехватив руку с ножом долговязого наркомана и одновременно совершая нырок под него, монах мгновенно оказался за спиной противника. Поскольку второй нападающий сильно спешил всадить нож в спину Кауравы, то, естественно, в итоге сам напоролся на неприятность. Невольный убийца собрата, глядя на окровавленные руки, опустился на колени. Окончательно сломленный джигит забился в истерике, и это привлекло всеобщее внимание. Вид крови деморализовал горе-бойцов, но в это время вновь раздался выстрел. Один из летчиков со стоном упал, схватившись за окровавленную грудь. Перевес в силе экстремистов стал значительным, но боевой дух окончательно рассеялся, когда со стороны заставы раздались короткие автоматные очереди подоспевшего пограничного отряда. Банду словно сдуло ветром, а джип Хаджибея пыльно скрылся за линией горизонта, спасая своего взбешенного хозяина.
Глава 4
Хуралы
– Наконец-то, спаситель Дима, я тебя ждал!
– Как ты узнал, что я приеду?
– М-м-м… Мы так приближены к небу. Добро пожаловать в нашу обитель!
Радж Каурова, в бордовых монашеских одеяниях, улыбаясь, поприветствовал Панова, согласно буддистским традициям. Затем они, не скрывая искренней радости, просто обнялись и проследовали по мрачным коридорам обители. Все грани проемов были вытеснены
– Так вот какая квартира у Соржо-ламы? Аскетичный стиль!
– С нашей последней встречи много воды утекло: унзад-лама занял мое место в структуре сангха, теперь он Соржо-лама, а мой сан поднялся до Ширетуя.
– В Узбекистане я знал Соржо-ламу. А чем занимается Ширетуй?
– Да… пришлось тогда задержаться на земле старого Термеза. Как давно это было… В двух словах – я слежу за правильностью богослужения и подчиняюсь непосредственно высшему сану – Хомбо-ламе. А ты сильно изменился, потрепала тебя жизнь, какие трудности привели в нашу обитель?
– Все так. Все расскажу, но как ты узнал о моем приезде?
– Это не объяснить. Если хочешь, оставайся с нами, пройдешь обучение, станешь монахом…
– Э-э-э, не-е-е… У меня дел в миру по горло! Но для начала нужна твоя помощь.
Дмитрий начал свой рассказ, а ширетуй Радж, удобно пристроившись на какой-то лавчонке и прикрыв глаза, медленно рисовал картины услышанного. Дмитрий уже беседовал с ним таким образом и вначале даже решил, что он просто спит. Было время узнать друг друга получше. После спасения каравана они вместе лежали в больнице и много общались. В общем, говорить со «спящим» было Панову не в новинку. Не очень комфортно, зато после такой «дремоты», с визуальным восприятием услышанного, Радж Каурава всегда давал очень дельные советы.
Не проронив ни слова и не издав ни малейшего звука, ширетуй все выслушал и, помолчав с минуту, медленно, нараспев произнес:
– М-да-а-а… Ты столкнулся с серьезной силой… Уверен, в желании узнать то, что неспроста сокрыто в твоей памяти?
Дмитрий почувствовал, как его настроение вновь затягивается тучами безысходности, и хотел было вспылить, но стерпел. А Радж продолжал:
– Человек всегда вправе выбирать, но если ты пойдешь со злом против зла, то не видать тебе счастливого перерождения. Карма тебе этого не простит.
– Послушай, Радж, а если бы я думал о карме, когда эта кучка исламистских экстремистов хотела уничтожить твой караван? Прости, это что, твоя судьба – быть убитым?
– Ты был послан мне свыше, чтобы одолеть то зло, которое ты был в состоянии одолеть, ибо никому не предписано испытать больше, чем он может вынести. А сейчас мы имеем дело с властной организацией, и тебе не справиться в одиночку. Но ты вправе выбирать, и в любом случае я постараюсь помочь. Очень правильно сделал, что пришел к нам… Это твое «нечто вроде облака», несомненно, знак. Знак свыше!
– Готов пройти любые обряды и ритуалы, но в монахи стричься не буду.
– Ты воин по духу и сделал свой выбор. Сейчас отдохни, расслабься, тебе выделят комнату, возможно, покажется немного неуютно, но зато любые кошмары исключены. Твое «облако» направило тебя в нашу обитель как раз на новую луну, так что нам предстоит большая работа!
Время перед сном буддийский монах посвятил разгадке таинственных злоключений Панова, медитируя в окружении многочисленных учеников.
Утром ширетуй Каурава радужно поприветствовал Дмитрия и рассказал о своем плане действий. Тот состоял всего из трех ритуалов (хуралов): «Мэнгын Засал», «Тчаптуй» и «Жаптуй». «Все будет происходить под моим строгим надзором, – заверил Каурава. – А на последний хурал ожидается прибытие Ламы с высшей степенью учености – Геше!» Панов с радостью согласился, так как план, по его мнению, был прост и краткосрочен.