Цвет боли: белый
Шрифт:
Мартин вздохнул: доискалась, что нашла свою смерть. Это подтвердила и подруга:
— Эмма позвонила мне и сказала, что ей показали врача, что Провидение все же наказало его… Но она хотела завершить начатое…
— Кем?
— Эмма думала, что это Ханс нашел… и расправился, просто избив до полусмерти. Но она решила все прояснить сама! Я не успела остановить ее.
— Кому еще она могла рассказать о своем намерении? Кто еще мог опередить вашу подругу?
— Не знаю.
— Что еще она говорила
— Я не знаю.
Больше выжать из подруги ничего не удалось, что за сыщик, который искал врача, Хантер не знала тоже. Ее собственное алиби подтвердилось, женщина действительно прибыла тем поездом и в том вагоне, билет на который предъявила, Хантер нашли даже на записи видеокамер вокзала. Мартин не подозревал фру Хантер, подробно расспросив о муже погибшей, отпустил домой.
Оставался госпиталь, где работала Эмма Грюттен. Удивительно, Эмма отсутствовала на работе, а никто не поинтересовался, куда девалась женщина.
Дин Марклунд отправился в госпиталь.
Рослая громкоголосая администратор его вопросу удивилась:
— Почему я должна интересоваться Эммой?
— Но она не вышла на работу.
— Почему она должна выйти на работу?
— Она у вас работала?
— Почему вы спрашиваете в прошедшем времени?
У нее что, каждая фраза начинается с «почему»?
— Потому что Эмма Грюттен убита прошлой ночью.
Администратор плюхнулась на стул и несколько мгновений безмолвно хлопала глазами, потом недоверчиво поинтересовалась:
— Кто убит?
Хорошо хоть не спросила почему, подумал Дин.
Ошибся, спросила:
— Почему?!
В голосе Марклунда появились металлические нотки. В конце концов, он пришел задавать вопросы, а не отвечать на них.
— Эмма Грюттен убита в своей квартире этой ночью. Она работала в вашем госпитале?
— Да.
— Медсестрой?
— Да.
— Кто ее непосредственный начальник? — Марклунду просто надоело слушать односложные ответы, он решил найти более разговорчивую сотрудницу.
— Да.
— Что «да»? Я спросил о ее непосредственном месте работы.
— Пойдемте. А кто убил Эмму?
— Это мы пытаемся выяснить. Ведется следствие.
— За что?
— Это мы пытаемся выяснить. Ведется следствие.
Дин мысленно ругнулся на себя. Теперь он отвечал однообразно. Глупость заразна, что ли?
— Так почему вы не поинтересовались не вышедшей на работу сотрудницей?
— Потому что она уже два дня была в отпуске.
— В отпуске?
— Да, сказала, что дома в Брекке что‑то случилось, и взяла недельный отпуск. Нам пришлось заменить ее другим администратором. Ее там убили, в Брекке?!
— Нет, в Стокгольме. Чем Эмма занималась на рабочем месте?
Администратор смотрела на Дина, словно тот сморозил
— Клизмы ставила! Документацией она занималась.
Покидая госпиталь через час, Марклунд чувствовал себя так, словно провел три двухчасовых допроса убийц‑рецидивистов. Но узнал немногое.
— Мартин, в ее госпитале нет никого, кто был бы избит до полусмерти и к кому Грюттен имела доступ.
— Люди часто добираются до тех, к кому доступа не имеют, особенно если намерены их убить.
— Но там нет ни одного врача, раньше работавшего в Брекке.
— Этот человек мог уже не быть врачом, если он скрывался, то неудивительно, что сменил профессию.
— Мартин, странно другое, у Эммы Грюттен не было ночных дежурств, совсем не было, понимаешь? Она не ставила клизмы и не ухаживала за тяжелобольными, Грюттен работала в отделе статистики. Она не медсестра, а младший администратор, вела учет.
— Где же она бывала ночами? Может, работала ночной сиделкой на дому?
Дин кивнул:
— Похоже, потому что администратор сказала, что Грюттен часто выглядела уставшей, словно не спала ночь. Но работала хорошо, потому нареканий не вызывала. В конце концов, не спать можно и из‑за…
Янссон вспомнил внешний вид Эммы Грюттен и усомнился:
— Едва ли ей было до любовника, при такой одержимости местью. К тому же… А черт ее знает, в тихом омуте… нужно ехать в Брекке. Если этот Ханс и впрямь причастен к поискам врача…
Дин только вздохнул, он прекрасно понимал, что ехать придется ему. Срывались выходные с Ханной, которые они собирались провести за городом. Мартин посоветовал пригласить девушку с собой:
— Думаю, в Брекке воздух не менее свежий, чем в Стокгольме.
Ханна, как и следовало ожидать, ехать отказалась, но ворчать на его отсутствие в выходные в Стокгольме не стала. Лучше бы ругалась, потому что девушка становилась все равнодушнее, считая, если он волен в любое время суток любого дня недели торчать на работе, значит, и ей можно отсутствовать в их квартире без всяких объяснений. Она ничего не сказала, но Дин понял, что Ханна уедет с друзьями отдыхать, и возразить было нечего…
Пока бедолага Дин ездил в Брекке, Мартин Янссон пытался докопаться до истины в Стокгольме.
Как преступник доехал до дома Грюттен? Общественный транспорт в это время уже не ходит, если на машине или велосипеде, то они могут быть зафиксированы видеокамерами на ближайшем перекрестке. Конечно, Грюттен жила не в самом благополучном районе, здесь видеокамеры не у каждого подъезда, консьержа или видеофона нет, соседи, как обычно ничего странного не слышали: телевизор за стеной, орущие коты… и никаких полезных сведений…