Цвет боли: шелк
Шрифт:
— Гус…
Дальше она только стонала… И было совершенно наплевать, что вот-вот может зайти Бритт и застать их.
Густав краем глаза заметил, что подруга действительно вернулась, на мгновение замерла и поспешила ретироваться. Правильно: нечего мешать людям, когда они испытывают неземное наслаждение. Кроме того, Густав понимал, куда именно поспешила Бритт — требовать того же от Магнуса, который наверняка не будет против.
Он подумал, что впору организовывать собственный клуб сексуальных маньяков. Пять пар найдется, этого достаточно. Если женщин постепенно приучить делать
Эта американка Бритт вообще смотрит откровенно, красотке явно не хватает Магнуса. Густав мог бы помочь… Над этим стоило подумать.
Собираясь уходить, Густав протянул Фриде ключи:
— Это от машины, я не смогу видеть, как твоя попка елозит по сиденью велосипеда, лучше по мне. А это от дома, придешь, когда меня захочешь.
Уже у двери обернулся:
— Я дома в шесть! И у меня есть новые приспособления и пара идей.
Фрида фыркнула:
— Вот еще!
И снова тон ее голоса не соответствовал произнесенным словам. Было ясно, что предложение заинтересовало и в шесть она будет у Густава. Тот усмехнулся, рывком притянул к себе, рука нырнула в джинсы сзади, раздвигая половинки ягодиц, губы шепнули на ухо:
— Сделай клизму, я давно там не был. Соскучился. И по минету тоже.
Пальцы сильно сжали ягодицы, от чего дыхание у Фриды просто сбилось. Он прав, она тоже маньячка, даже одно упоминание об анальном сексе приводит к сумасшедшему возбуждению.
Фрида стояла под упругими водяными струями душа, поглаживая себя, и сокрушенно размышляла о том, что не способна сопротивляться не только его рукам и телу, но и собственным желаниям. Сейчас ей больше всего хотелось вернуть Густава и действительно сделать ему минет.
Выйдя из душа, обомлела — Густав сидел в кресле, с вызовом глядя на нее!
— Как ты вошел?
— Бритт впустила, она забегала на минутку.
— Зачем ты здесь?
Он поднялся, шагнул навстречу, руки легли на ее плечи, надавив вниз.
— Я подумал, вдруг ты захочешь…
— Да.
Фрида уже расстегивала его джинсы, опускаясь на колени.
Теперь ее пальцы оставили следы на его теле, но Густав не противился. Он не стал говорить Фриде, что вошедшие в квартиру Бритт и Магнус внимательно наблюдают за ее действиями. На сей раз Бритт сбегать не собиралась, напротив, смотрела так, словно готова заменить подругу. Потом Магнус сделал знак, что восхищен, и утащил Бритт обратно.
Кончив, Густав с трудом перевел дыхание и помотал головой:
— Молодец. Мне нравится.
Фрида призналась в ответ:
— Мне тоже.
Он отказался от предложенного кофе, а перед уходом приказал:
— Чтоб в шесть была дома!
В ванной перед зеркалом Фрида вдруг поинтересовалась у своего отражения:
— Кому какое дело?
Отражение промолчало то ли потому, что не знало, что ответить, то ли было согласно, что никому и никакого. Фрида предпочла думать, что второе.
Забежавшая
— Ну вы и даете!
— Ты видела?
— Все нормально, мы с Магнусом тоже завелись.
Немного помялась и осторожно поинтересовалась:
— Фрида, а ты могла бы сделать это пусть не у всех на виду, но хотя бы перед нами?
— Сдурела?!
Бритт вздохнула:
— А я, кажется, смогла бы. Минет, например. Перед тобой смогла.
Фрида уселась на табурет, задумчиво посмотрела на подругу и призналась:
— Я тоже.
У Бритт возбужденно заблестели глаза:
— А давайте организуем пикник с купанием? Там и сделаем.
Секс на виду друг у друга? Что-то в этом было ненормальное, а потому заманчивое. Купаться голышом и заниматься сексом на виду у тех же Бритт и Магнуса… Хм… возможно.
— Надо подумать…
— И думать нечего! Здорово же? Мы в Лос-Анджелесе устраивали такие развлечения. Я только одного боюсь — чтобы меня в зад не брали, больно. А в остальном обнаженка это здорово.
Совсем возвращаться в дом Густава Фрида не стала, но уже третью ночь оставалась у него. Густав пока молчал, сокрушенно вздыхая, когда приходилось расставаться на день, но было понятно, что что-то должно случиться, долго так продолжаться не могло. Мало того, их секс стал несколько иным. Временами Густаву хотелось поинтересоваться, не забыла ли она кое-что из прежних уроков.
Однако поговорить пока не решался. Фрида тоже все тянула, понимая, что говорить придется.
Разговор предстоял трудный, из тех, которые так боятся и не любят что мужчины, что женщины.
— Густав…
— Да?
— У меня уже второй месяц нет критических дней.
Он тревожно поинтересовался:
— Ты была у врача?
Какие эти мужчины бессовестные! Заниматься сексом — пожалуйста, и чем чаще, тем лучше, а как только речь идет о результатах, даже самые достойные начинают чего-то опасаться. И Фрида солгала:
— Пока нет, но надо сходить.
— А тесты сделать нельзя?
— Я делала, но они ничего не показывают. — Фрида вдруг живо представила, что Густав может прекратить с ней бурные отношения, просто боясь навредить ребенку. Только не это! Чтобы отвлечь его от опасного разговора (зачем все рвать раньше времени, ведь пока ничего не подтверждено?), поспешила перевести разговор на другое:
— У Бритт сумасшедшая идея: съездить на пикник тремя парами.
— Чем же сумасшедшая? Погода великолепная, почему бы этого не сделать в ближайшие выходные?
— Она хочет там… ну… она меня спросила, могла бы я сделать минет при всех? — словно кинулась с головой в холодную воду Фрида.
Густав перевернулся, навис над ней:
— И что ты ответила?
В глазах Фриды заблестел вызов:
— Смогла бы.
— Так сделай! Поедем на отдых, там и сделаешь. И не только минет. Хватит ханжествовать, то, что хорошо для двоих и не мешает остальным, имеет право на существование. Не на Слюссене, конечно, но перед друзьями и где-нибудь на острове… в бассейне… почему бы нет?