Цвет любви – алый
Шрифт:
– Ты не можешь решать за Джоша, кого ему любить, – устало сказал Джордан. – Я ни на чьей стороне. Я думаю, Джош имеет право решать сам.
– Ты так говоришь, потому что у тебя нет детей, – прошипела Мара. – Легко говорить, когда не твой ребенок приводит в дом шлюху, которая к тому же имеет судимость за распространение наркотиков.
Джордан присвистнул.
– Да, мальчик выбрал не самый лучший вариант! Ты навела справки? И всё же давай посмотрим, кто она. Вдруг всё не так плохо?
– Мужская солидарность, да? – зло сказала Мара. –
Джордан закрыл глаза и притворился спящим, чтобы избежать дальнейшей ссоры. Он сочувствовал Маре, но надеялся на разумность племянника: в конце концов Джош его нашел и спас. Да и сведения, добытые сестрой, могли быть не самыми верными.
Мара больше не приходила – обиделась, зато Джош звонил дважды. Терпеть не так сложно, когда считаешь дни до приезда близкого человека. Неделя, четыре дня, три… И вот уже звонок из космопорта:
– Дядя Джордан, ты как? К тебе пускают народ? Я буду через тридцать минут с двумя красотками, жди!
Джордан немедленно закатил скандал: он требовал снять часть повязок и надеть ему носки – не щеголять же перед невестой Джоша голыми пятками! На этот раз ему пошли навстречу.
Девушки у Джоша действительно были симпатичные, вот только та, что постарше, выглядела диковато в зеркальных солнечных очках. Зато молоденькая блондинка с шикарными волосами до талии оказалась прехорошенькая.
– Меня зовут Саманта, и я осуждена за связь с дилером, – весело сказала она. – Я уверена, что вы и так об этом узнаете, поэтому сразу говорю как есть. Мистер Да-Эдра, я летела с вами на одном корабле, и только благодаря Джошу мне удалось выбраться из этой переделки невредимой. Поэтому я вам очень сочувствую.
– Строго говоря, Саманта, тебя спасла Катарина, – терпеливо сказал Джош. – Если бы не ее самоотверженность, всё могло бы закончиться гораздо печальнее.
– Катарина – это я, – призналась вторая блондинка с коротко остриженными волосами. – Рада встрече с вами. Я куратор Саманты. Джош мне все уши прожужжал о своем великолепном дяде!
Женщина протянула Джордану руку, а потом, поняв, что он не в силах ей ее пожать, просто притронулась к его пальцам. Он даже не почувствовал этого касания.
– Снимите очки, Катарина, – потребовал Джордан.
Отчего-то это показалось ему важным.
Женщина, немного помявшись, сделала как он просил. Под глазами у нее были синие тени и желтые следы от кровопотеков. Острые скулы, резкие носогубные складки – она выглядела ненамного краше его, но хотя бы самостоятельно передвигалась.
– Вы сильно пострадали, Катарина? – сочувственно спросил Джордан. – Вы военная? Участвовали в захвате?
– Я бы не хотела об этом говорить, – твердо сказала женщина, сверкнув необычными кошачьими глазами с вертикальным зрачком. – Не произошло ничего непоправимого, а значит, не о чем переживать. Извините, вам, наверное, хочется поговорить с племянником. Я подожду в саду. Здесь просто прекрасная природа.
И прежде
– Катарина была личной пленницей капитана, – попыталась было рассказать девушка с красивыми волосами, но, поймав выразительный взгляд Джоша, мгновенно закрыла рот.
Милая девочка, только глупенькая.
Джордан почувствовал, что от голоса Джоша, что-то рассказывающего ему о семье невесты, в голове загудело. Он прикрыл на секунду глаза, а когда открыл, был уже следующий день.
Потянулся, почесал нос и застучал по кнопке вызова медсестры.
Девушка прибежала почти сразу, но, поняв, что с капризным пациентом всё в порядке, нахмурилась. Однако Джордан вовсе не собирался скандалить: напротив, он широко улыбался и махал еще вчера почти неподвижной рукой.
Врачи не отставали от него до вечера: брали анализы, мяли его, проводили различные тесты, а под конец заявили, что организм преодолел кризис и пошел на поправку. И это было лучшее, что Джордан слышал за последние два месяца.
Джош приходил к дяде каждый день. На все вопросы он качал головой: не было никакой женщины. Джордану померещилось в бреду.
Иногда с Джошем была его невеста, которую неизменно сопровождала молчаливая Катарина. Она больше не надевала очки, и Джордан видел, что тени вокруг ее глаз стали еще темнее, кожа посерела, а глаза будто потускнели. В один из этих дней он крепко ухватил женщину за локоть и вызвал своего лечащего врача.
– Я не знаю, что с мисс Лайер, но требую, чтобы ее осмотрели и при необходимости госпитализировали. Все расходы запиши на мой счет.
– Руки убери от девушки, – холодно сказал врач. – Ты ее сейчас выпьешь, придурок!
Джордан отдернул руку как от огня, с ужасом глядя на побелевшую шатающуюся Катарину.
– Со мной всё в порядке, – сказала она белыми губами. – Просто рука в локте выбита. Мистер Да-Эдра сжал неловко. Простите.
Врач (тоже квантр, между прочим) взял ее лицо обеими руками, повернул к свету и заглянул в глаза.
– Если с вами всё в порядке, то я летающий ящер, – заявил он. – Сильное истощение, возможно, даже голодание. Когда вы в последний раз ели?
– Утром, – прошептала Катарина. – Я нормально питаюсь!
– Она много лет сидит на энергетических коктейлях, – немедленно сдал ее Джош. – Ее организм просто разучился принимать нормальную пищу.
Врач с укоризной глядел на опустившую голову женщину, а Джордан про себя ехидно хихикал. Не он один уличен в нарушении режима.
В конце концов врач запретил Катарине покидать клинику, а заодно оставил здесь и Саманту, раз уж Катарина за нее отвечала. Саманту поместили в гостевой, ее куратора в соседнюю с Джорданом палату, а Джош был с позором выгнан вон, после того, как попытался остаться в комнате невесты. Доктор Ирвин Ди-Дран не собирался допускать разврат в своей клинике, тем более, Мара могла запросто оторвать ему голову, если бы узнала.