Цвет мира – серый
Шрифт:
– Теперь ты меня убьешь?
– Пожалуй, не стану.
– А как же все эти рассуждения о знамени?
– Ах, этот юношеский максимализм, – сказал Гаррис. – Я сам был таким когда-то. Я хотел все – или ничего. И самое забавное, что я уже давно не юноша, а до сих пор хочу все. Но мне непонятно твое стремление умереть, Джейме. Или ты по каким-то причинам не боишься смерти? Или ты просто сначала говоришь, а потом думаешь? Или совсем не думаешь?
– Я не хочу умирать, – признался я. – Но я не понимаю, к чему все эти красочные теоретические рассуждения.
– Мы все-таки разыграем
– Не боишься?
– Мы рождены, чтоб сказку сделать былью… Не боюсь. Тебя учили владению мечом?
Конечно.
– И насколько хорошо ты им владеешь?
– Посредственно, – неужели он предложит мне драться?
– Я не хочу заниматься избиением младенцев, – сказал Гаррис. – Поэтому я дам тебе время, чтобы подготовиться. Года тебе хватит?
– Думаю, да. – Он шутит? Или нет? Чего он вообще от меня хочет? – Но разве возможно научиться владеть мечом настолько, чтобы убить неубиваемое?
– Я не бессмертен, – сказал Гаррис. – Способы всегда есть. И я даю тебе время на их поиски.
– Не подскажешь, где именно искать?
– Пожалуй, нет. Не подскажу. Я, конечно, иногда не против того, чтобы сыграть честно, но всему есть предел, и па тот свет я не тороплюсь.
Я промолчал. Что тут скажешь? У меня сложилось ощущение, что надо мной издеваются. Понять бы еще, с какой целью.
– Итак, я дам тебе год, – сказал Гаррис. – Год на то, чтобы найти способ избавить мир от моей тирании. Само собой разумеется, что этот год ты проведешь не здесь.
– А где? – поинтересовался я.
– В бегах, – сказал Гаррис. – И бежать ты будешь быстро, потому что я пошлю за тобой убийц. Дам тебе пару дней форы, но все же пошлю.
– И это ты называешь честной игрой? – уточнил я.
– Посмотри на ситуацию с другой стороны, – посоветовал он. – Я ведь могу убить тебя прямо сейчас.
– Это верно, – признал я.
– Скоро тебе принесут поесть, – сказал Гаррис. – А в полночь за тобой придут люди – те самые убийцы. Они проводят тебя до границ королевства и проведут через имперские блокпосты. Дальше ты можешь бежать в любом направлении. Если в течение года ты не явишься ко мне и не бросишь мне вызов, я сам тебя найду. Поверь, я чародей и смогу найти тебя где угодно, но в таком случае ни о какой честной игре речи уже не будет, ты просто умрешь.
Возможно, очень болезненной смертью. Понимаешь меня, Джейме? – Да.
– Чудесно, – Гаррис спрыгнул с подоконника. – Кстати, а как звали этого тайского парня? Все время забываю спросить его имя у кого-то из местных.
– Лорд Вонг, – автоматически ответил я. Голова была занята другим. – А почему «звали»? Империя теперь убивает дипломатов?
– Только по необходимости, – сказал Гаррис. – Но этого парня, которого звали Вонгом, нам убить не удалось. Он сбежал. Уложил троих моих солдат – а они не пальцем деланные, между прочим, – и сбежал.
– И в чем проблема? Его ты не можешь найти где угодно?
– Делать мне больше нечего, – пожал плечами Черный Ураган. – Искать сбежавших послов – не мой уровень. Другое дело, искать сказочных принцев… Кстати, о принцах и сказках. Скажи, много народа за
– Мой профиль чеканили на монетах, – сказал я. – Правда, это была ограниченная серия.
– Золотые Тирена имеют хождение по всему континенту, так что не стоит рисковать, – пробормотал Гаррис, вытащил из ножен кинжал и ударил меня в лицо.
Глава 4
Вот теперь мне точно хотелось его убить.
Не понимаю, как можно резануть человека ножом, сохраняя при этом столь безмятежное выражение лица. Глаз уцелел чудом – или Гаррис просто был великим специалистом по надрезам. Шрам начинался сразу от линии волос, шел вниз, перечеркивая правую бровь, щеку, и терялся где-то в области шеи. Больно было первые несколько секунд, потом Гаррис наложил на меня какое-то заклятие, и я вырубился. Когда пришел в себя, Гарриса в комнате уже не было, дверь закрыта и заперта на ключ. Кровь не шла, боли не было. Я потрогал лицо, на ощупь создавалось такое впечатление, что шраму уже несколько лет. Опять без магии не обошлось.
Я нашел, что это довольно странное проявление гуманизма.
Но больше всего меня поразило то равнодушие, с которым Гаррис ударил меня кинжалом. Ударил просто для того, чтобы меня никто не мог опознать. Должно быть, он не вкладывал в этот акт никаких личных чувств, но все равно я принял его выпад близко к сердцу. Меня раньше никогда кинжалом в лицо не били, и я расстроился. Вне всякого сомнения, шрамы украшают мужчину, но я императора о таком украшении не просил.
Через полчаса мне действительно принесли еду. Особого аппетита я не испытывал, но заставил себя поесть, так как не знал, когда представится следующая возможность.
Мыслей в голове было много, но стоящих среди них не наблюдалось. То и дело меня начинала колотить нервная дрожь.
Год – это достаточно большой период времени, особенно если ты сидишь на месте и не знаешь, чем себя занять. Но если тебе надо найти способ убить человека, которого в принципе убить невозможно, а по твоим следам идут убийцы, то год – это не так уж и много.
Бежать. Куда? Я изучал географию только теоретически, по картам, и никогда не покидал пределов государства. Империя окружает Тирен со всех сторон. Там, где Империи еще нет, идет война. Или начнется в ближайшее время.
Убийцы, которых Гаррис обещал за мной отправить, не вносили в ситуацию оптимистических ноток. Конечно, их можно поубивать для практики, я ведь еще никого не убивал. Правда, они могут убить меня, но это вполне логичный и предсказуемый недостаток сложившегося положения дел.
Надо найти способ убить Гарриса. Интересно, где его искать? Если Гарриса делает неуязвимым магия, значит, следует просить помощи у волшебников. Только вот незадача – я не знаю, где их можно найти. В последнее время волшебство является не самой уважаемой профессией, а Церковь Шести вообще ведет настоящую охоту на чародеев. Значит, бежать в сторону Брекчии не имеет смысла. В другую сторону бежать смысла нет тем более – с другой стороны находится Империя. Какие шансы, что кто-то из ее подданных поможет мне отправить на тот свет самого императора?