Цвет мира – серый
Шрифт:
– Как скажете, сир, – согласился штурм-генерал. – Если вы спросите мое мнение, там и одного корпуса будет много. Фридрих уже проиграл эту войну, когда позволил нам беспрепятственно пересечь границу королевства.
– Скучно, – пожаловался Гаррис. – Мы уже пару лет ни с кем серьезно не воевали. Боевой поход превращается в рутину.
– Зато люди целы, сир, – осмелился заметить штурм-генерал.
– Это плюс, – согласился Гаррис. – Но постоянные легкие победы разлагают армию сильнее, чем несколько крупных поражений.
– На этом
– Боюсь, вы правы. А мы ведь завоевали едва половину континента, – сказал Гаррис. – Впрочем, Брекчия меня не особенно волнует. Настоящие бои начнутся, когда мы достигнем Тхай-Кая и островов Красного Камня. Но я опасаюсь, что к тому времени наша армия может растерять боевой дух.
– Достойный отпор быстро вернет все в норму, – предположил штурм-генерал. – Ничто так не отрезвляет солдат, как пара поражений.
– Может быть, – снова согласился Гаррис. – Так что вы хотели мне сообщить, генерал?
– Полагаю, мы возьмем город к полудню, сир.
– Почему так долго? Я думал, они сдадутся после пары часов боя. В конце концов, мы уже давно не грабим и не насилуем мирное население.
– Они бы с радостью сдались, но в городе засел кардинал Тельми и отряд храмовников. Они не позволяют горожанам открыть ворота.
– Откуда здесь взялся целый кардинал? – удивился Гаррис.
– Не успел сбежать, я полагаю. Нас не ждали здесь раньше следующей недели.
– А я вас не особенно и торопил, – укоризненно сказал Гаррис. – Внезапность хороша только для маленькой армии. Большая армия должна быть степенной и неторопливой, она обязана выставлять себя напоказ и наглядно демонстрировать противнику свое превосходство. Чтобы враги успели ее рассмотреть и подумать: «А нам это надо?» И вовремя сбежать. Или перестать быть врагами. – Не все так просто, сир. После инцидента с Вендилом люди опасаются сдаваться без боя.
– Что за чушь? Вендил был городом некромантов, работорговцев и прочей нечисти, – сказал Гаррис. – Я сжег бы его в любом случае.
– Но люди этого не знают, сир. Они считают, что вы уважаете только мужественных противников. Тех, кто оказывает сопротивление.
– Иногда мужество заключается в том, чтобы не оказывать сопротивления, – заметил Гаррис. – Впрочем, это сложная мысль, и я еще не додумал ее до конца, так что мое мнение может и измениться.
– Может быть, пришло время рассказать людям правду о Вендиле?
– Нет, – сказал Гаррис после некоторого раздумья. – Пусть боятся. Пусть сопротивляются, хотя бы для вида. Армии нужна практика. Теперь о текущей ситуации… Кардинал Тельми принадлежит к Церкви Шести?
– Да, сир.
– Это он обозвал меня «порочным исчадием ада» и «мерзейшей отрыжкой дьявольских псов»?
– Да, сир.
– Наверное, он меня не любит.
– Очевидно, сир.
– Это простительно, – сказал Гаррис. – Разве Дева, являющаяся второй по значимости фигурой культа Шести, не призывает к прощению?
–
– А не кардинал ли Тельми санкционировал резню в Дархэме? Ночь Больших Дубинок или что-то в этом роде…
– Ночь Красных Мечей, сир. Санкционировал – не совсем верное слово. Кардинал открыто призывал к убийству еретиков.
– Очевидно, он склонен прислушиваться к словам Бойца, а не Девы, – констатировал Гаррис. – Генерал, я не хочу, чтобы кардинал вышел из города живым.
– Да, сир.
– Если горожане сами не растерзают его за то, что он не дает им открыть ворота, покрасьте один меч его кровью. Назовем это Днем Красного Клинка. Или Полуднем. Или Вечером – как получится.
– А храмовники, сир?
– Их тоже убейте, – сказал Гаррис. – Мне не нравятся солдаты, воюющие во имя религии. Особенно если учесть, что сама религия довольно миролюбива… Есть новости с других фронтов?
– Группа армий «Север» под командованием штурм-генерала Визела форсировала Керу и с ходу взяла два речных порта.
– Это неплохо, – сказал Гаррис.
– Восстание в Кабире было подавлено малой кровью.
– И кому принадлежала эта «малая кровь»?
– В основном мятежникам.
– Сие радует.
– Отдельный экспедиционный корпус занял оба перевала, ведущие в Тирен.
– А вот это уже любопытно. – Император оживился. До сего момента ему было скучно, но теперь он испытывал явный интерес.
– Генерал Фогс интересуется, что ему делать дальше, сир. На этот счет от вас не поступало никаких указаний, – помимо того, что штурм-генерал Рейнгард выполнял свои прямые обязанности, он был кем-то вроде адъютанта при императоре, предпочитавшем передвигаться вместе с группой армий «Центр».
– Сейчас указания поступят, – сказал Гаррис. – Свяжитесь с Фогсом и прикажите ему не соваться в Тирен ни при каких условиях. Он должен сесть на обоих перевалах и никого не выпускать из страны. Пусть поспрашивает местных пастухов и прочих аборигенов и перекроет все козьи тропы, пути контрабандистов и всякое такое… Тем, кто пытается въехать в страну, препятствовать не нужно. Главная директива – всех впускать, никого не выпускать.
– Да, сир, – кивнул штурм-генерал.
– Я запамятовал, при корпусе Фогса есть какой-нибудь элитный штурмовой отряд?
– Мантикоры, сир.
– А который из перевалов ближе к столице Тирена?
– Восточный, сир. От него до города – три часа неспешной езды. Тирен – очень небольшое государство, сир.
– Я в курсе, генерал. Пусть мантикоры стоят лагерем на Восточном перевале и ждут.
– Да, сир. А могу я задать вопрос?
– Попробуйте.
– Тирен не имеет никакой стратегической ценности, и при желании мы можем взять королевство меньше чем за двое суток, перещелкав его игрушечную армию силами одного полка. Почему вы проявляете такой интерес к этой стране и чего должен ждать генерал Фогс?