Цвет надежды
Шрифт:
— Привет, — подала голос Фрида.
Люциус просто кивнул. Он не был уверен в своем голосе. Он оглянулся вокруг. Так получилось, что они остались одни в этом углу зала. Все остальные, разбившись по парам, танцевали. Пригласить Фриду Люциус не мог. Проклятый этикет! Проклятые предрассудки! Проклятые традиции! Он посмотрел ей в глаза и подумал, что через минуту здесь может появиться чертов Люпин. Что тогда? Затевать драку? Позорить семью? Уходить? Смешно, но ни одного, ни другого, ни третьего Люциус сделать не мог. Особенно уйти без нее. И вдруг слова сами собой помимо его воли полились неуправляемым
— Фрида. Я… не знаю. Я не могу… Это оказалось совсем не так. Намного труднее, чем я думал. Я тоже не могу спать. Каждую ночь я схожу с ума от того, что не могу открыть твою дверь. Я устал. Я не знаю, что мне делась. А завтра… Завтра наступит конец света, а я так и не смогу перед этим увидеть твою улыбку. Я не могу так. Я…
Фрида накрыла его губы ладошкой, заставив вздрогнуть и оторвать взгляд от собственных ботинок, которым он все это говорил. Перед ним так близко оказались ее глаза, глаза цвета Надежды. Так близко. Они подозрительно блестели. А еще в них было что-то необъяснимое.
— Молчи, — тихо сказала Фрида и потянула его за руку к боковому выходу из зала. Люциус оторопело позволил себя увести. Мозг отказывался понимать происходящее. Но больше всего на свете хотелось отдаться на волю победителя. Ведь он проиграл в этой борьбе со своим глупым сердцем. Он оказался слабым и беспомощным. Теплая ладошка уверенно тянула его за собой.
— Заперто, — сообщила Фрида, оглянувшись. — Давай уйдем через главный выход?
Он кивнул.
— Только, я думаю, тебе лучше предупредить Нарциссу, — решительно сказала она, — ведь поиски привлекут лишнее внимание.
Люциус снова кивнул.
— Выходи первым и жди меня в «коридоре с оленем».
Она отпустила его руку и сделала шаг в сторону.
— Обещай, что придешь! — он схватил ее за руку.
В ответ Фрида улыбнулась. Он понял, что сегодня она не обманет. Сегодня момент истины. Последний шанс.
Он быстро пересек зал и нашел Нарциссу в том же углу, где оставил ее вечность назад. Она о чем-то переговаривалась с… Северусом Снейпом. Вот это новость. Он-то каким боком попал на бал? Ведь еще вчера не собирался. Хотя… плевать.
— Нарцисса, — тронул Люциус ее плечо.
Девушка испуганно вздрогнула и обернулась.
Будь Люциус в другом состоянии, непременно обратил бы на это внимание. Но сейчас… Даже если бы у нее вместо головы оказалась гигантская тыква, он бы принял это за продвинутый макияж. Он ничего не видел перед собой.
— Я неважно себя чувствую. Пойду прилягу. Не нужно со мной сидеть. Оставайся здесь.
Он выговорил все это скороговоркой, потому что как можно быстрее хотел исчезнуть из этого ненавистного зала.
— Хорошо, — спокойно сказала Нарцисса.
— Северус, присмотри, чтобы ее никто не обидел, — обратился Люциус к шестикурснику.
Словно не он несколько дней назад обвинял того в проведении слишком большого количества времени со своей невестой. Сейчас Люциус готов был оставить Нарциссу на попечение кого угодно. Даже Сириуса Блэка. Ну, кроме Сириуса Блэка.
Люциус
Фред проводил Люциуса странным взглядом. Ему совершенно не нравилось то, что происходило вокруг. Юноша вышел в коридор и остановился у стены. И точно. Через несколько минут из дверей главного зала выскользнула Фрида. Юноша схватил сестру за руку и оттащил к стене.
— Ты куда собралась? — требовательно спросил он.
Строгий тон в разговоре с ней ему никогда не давался. Но сейчас могло случиться что-то страшное. Он чувствовал.
— Фред, миленький, — прошептала Фрида, крепко обняв его за шею, — не останавливай меня. Пожалуйста! Все равно не сможешь! Я не могу без него.
— Фрида, — простонал брат, проводя рукой по ее густым волосам, — что ты с собой делаешь? Ведь завтра он…
Фрида резко отпрянула и, зажав ему рот ладошкой, лихорадочно проговорила:
— Я все знаю. Я все понимаю. Ну и пусть будет завтра. Вот завтра и ругай меня или жалей. Не знаю. Почти наверняка я завтра умру. Но это все завтра. А завтра так далеко. Есть сегодня. Не удерживай меня. Последний раз.
Она метнулась и поцеловала его в щеку. Фред сильно прижал ее к себе:
— Сумасшедшая! Сумасшедшая!
— Я знаю, — прошептала она и, резко отпрянув, попросила. — Пожелай мне удачи.
И не дожидаясь ответа, бросилась в соседний коридор.
Фред запустил пальцы в волосы. Он не знал, что делать. Он не мог ее остановить. Но как же тяжело было смотреть, как собственная сестра, самый близкий человек, так опрометчиво бросается в ад, а Люциус Малфой услужливо открывает перед ней его врата. Фред никогда не понимал привязанности сестры. Старался принять, но даже это не получалось. Слишком удивительным человеком она была. Люциус не заслуживал ее. Ее никто в мире не заслуживал. Фред вспомнил о Нарциссе, и сердце замерло. Она осталась одна. Шанс? Год назад не получилось. Может сейчас? Он все еще не оставлял надежды покорить эту девушку. Она почти невеста. Ну и что? Жизнь иногда дает шанс.
* * *
Люциус Малфой уже несколько минут стоял в «коридоре с оленем». Его так называли студенты. На стене этого коридора, ведущего в подземелье Слизерина, висел гобелен. Странный гобелен. В отличие от всех остальных в Хогвартсе сцена, изображенная на нем, была неподвижной. Несколько веков назад шесть гончих псов застыли перед последним прыжком. Последним для самца-оленя, который столько же веков отчаянно озирался на своих преследователей. Симпатии Люциуса всегда принадлежали псам. В душе он чувствовал себя скорее охотником, нежели жертвой. А вот сейчас почему-то впервые заметил затравленный отчаянный взгляд гордого животного, осознавшего неизбежное. Люциусу вдруг захотелось помочь, спасти красивого зверя. Странное это было желание. А потом он понял, что несколько веков назад кто-то уже решил это до него и заставил шестерых оскаленных вестников смерти навеки замереть. И пока их последний прыжок был невозможен, у гордого животного оставался шанс. Последний шанс.