Цвет сверхдержавы - красный 2 Место под Солнцем
Шрифт:
— Оставшиеся задачи — разведка, навигация и спутники предупреждения о ракетном нападении — мы пока решить не можем. Работа в этом направлении ведётся, но пока не вышла из стадии эскизных проектов.
— Но у нас, Никита Сергеич, есть одно предложение, — Тихонравов улыбнулся. — Поскольку вы нас два года назад предупредили, что спутники стране понадобятся, мы тут ударно поработали...
Он повернулся к крайнему стенду, на котором лежал облицованный солнечными батареями гранёный шар с четырьмя длинными усами антенн. (АИ)
— Вот это — тоже спутник, который мы
— Как так? — удивился Хрущёв. — Вы же говорите, Р—7 ещё не готова?
— Р—7 не готова, — согласился Королёв. — Но зато готова Р—5. (Р—5 предлагалась в качестве запасного носителя в 1957—58 гг. на случай неудачи с Р—7 и использовалась как носитель в 1964 г для вертикального высотного подъёма космического телескопа)
— Ракета Р—5, — продолжал Королёв, — имеет забрасываемую массу 1350 килограммов, так как она рассчитывалась на доставку тяжёлой специальной боевой части. За счёт малой массы спутника имеется возможность установить на ракету вот эту вторую ступень массой около тонны, — он показал на лежащий в стороне белый цилиндр.
— Двигатель второй ступени работает, условно говоря, на керосине и азотной кислоте, по сути, это двигатель нашей ракеты Р—11. (основное горючее — светлые нефтепродукты, окислитель — «меланж» на основе концентрированной азотной кислоты — просто Королёв не стал грузить Хрущёва кучей незнакомых названий)
— А на 2—й ступени крепим сам спутник, — Королёв показывал устройство ракеты указкой на плакате. — Мы заранее закладывали в проект имеющуюся на тот момент ракету.
— Погодите, погодите... — обомлевший Хрущёв подошёл ближе. — То есть... это как? Михаил Клавдиевич, как же вы успели?
— Спутник очень простой. Там только аккумулятор и радиопередатчик, — ответил Тихонравов. — Основная работа была проделана с блоком 2—й ступени
— У нас, Никита Сергеич, есть ещё одна важная разработка, — сказал Королёв. — В начале 1954 года Мстислав Всеволодович притащил нам схемы, характеристики и фотографии совершенно фантастических двигателей. В документации они называлиcь НК-33-1, РД-120 и РД-170. Когда Валентин их увидел, он потерял дар речи на пару часов.
Стоявший рядом Глушко скромно улыбнулся.
— Пока работа ещё далека от завершения, но... Если получится заменить имеющийся двигатель на разрабатываемый нами сейчас аналог двигателя НК-33-1 хотя бы на центральном блоке, мы сможем закидывать на низкую орбиту уже не семь, а одиннадцать тонн. Надеюсь, к 1960-му году мы эти двигатели на ракету поставим. (Примерно соответствует первому этапу современной модернизации РН «Союз» до модификации «Союз 2-1»)
— А потом мы вместо Р-7 сделаем более современный, экономичный и мощный носитель, уже не по пакетной схеме, а по обычной многоступенчатой, — добавил Королёв. — Если удастся воспроизвести те технические решения, которые содержатся в полученной нами информации.
— Мне были важны даже не столько конкретные характеристики двигателей, — сказал Глушко, — сколько заложенные в них конструктивные идеи, общее
— Менять в третий раз всю компоновку ракеты мы, честно сказать, не рискнули, — признался Королёв. — На момент принятия решения было ещё неясно, сможем ли мы построить двигатель по столь революционной концепции. А вдруг не получится? Потому решили пойти эволюционным путём — сначала строим ракету Р—7, потом заменяем на ней двигатели, отрабатываем их на нескольких пусках, одновременно проектируем более мощные двигатели, строим более тяжёлый и совершенный носитель, ну, и так далее.
— Носителей нам понадобится не один, а несколько, — продолжил Королёв, — чтобы лёгкие спутники можно было выводить на орбиту относительно дешёвым носителем. Нам тут обещали, что в ближайшие 5—10 лет будет замена электронной элементной базы с ламповой на полупроводниковую. Это позволит сделать спутники более лёгкими и компактными. Так как, Никита Сергеич, запустим первый спутник?
— Что для этого нужно? — спросил Хрущёв.
— Несколько пробных пусков Р—5 со второй ступенью, чтобы отработать технические задачи — разделение ступеней в полёте, вопросы управления, и так далее, — пояснил Королёв. — Эту работу надо провести и в интересах военных тоже, ведь мы уже проектируем многоступенчатые баллистические ракеты.
— Проводите, — ответил Хрущёв. — Раз всё равно делать придётся. Насчёт спутника — мы с товарищами посоветуемся, и сразу вам сообщим. Поймите, товарищи, это вопрос не только технический или научный, спутник — это, в первую очередь, вопрос политический. Это — серьёзная заявка на превосходство. Запустив спутник, мы становимся сверхдержавой, единственным в мире на данный момент государством, способным на подобное.
— Думаю, что американы тоже уже на это способны, — заметил Королёв. — Товарищ Серов регулярно сообщает мне об успехах фон Брауна, и, как я понял, проблемы у него не столько технические, сколько политические. В США тоже хватает руководящих дураков, считающих, что спутники не нужны. Иначе они свой спутник уже запустили бы. Не опоздать бы нам, Никита Сергеич?
— Не опоздаем. Серов и меня в курсе фон Брауновских работ держит, — ответил Хрущёв. — Отрабатывайте двухступенчатый вариант Р—5, а мы в Президиуме тем временем решим с политическими аспектами запуска. То, что пускать спутник будем — это однозначно, вопрос — в какой момент?
— Никита Сергеич, — пользуясь случаем, пожаловался Тихонравов, — военные все ракеты себе забирают и нам под спутники ничего не дают. Пока Р—5 в серию не запустим, не будет никаких спутников.
— Этот вопрос мы решим, — ответил Хрущёв. — Дмитрий Фёдорович, — обратился он к Устинову, — давай как—то разбираться с вопросом. Как минимум, 2 ракеты — военным, одна — для спутников.
— А оборона страны как же? — спросил Устинов.
— Так Дмитрий Фёдорович, а это, по—твоему, не для обороны надо? — возразил Хрущёв.