Цвет сверхдержавы - красный 3 Восхождение. часть 1
Шрифт:
Более того, КНР официально не являлась членом ООН, и решения этой организации не имели для Китая юридической силы.
В сложившихся условиях Эйзенхауэр был вынужден принять нелёгкое решение. 22 августа американские морские пехотинцы и части армии США в Бейруте начали погрузку на десантные суда. Вывод войск происходил под непрерывным обстрелом снайперов Национального фронта — слегка обнаглевшие от неожиданного успеха арабы продолжали стрелять до последнего.
Американцы огрызались артиллерийским огнём с крейсеров и эсминцев, а также авианалётами самолётов с «Саратоги»
Президент объявил, что Соединённые Штаты, выполняя резолюцию Генеральной Ассамблеи, выводят войска из Ливана. 23 августа погрузка войск на корабли была завершена, часть контингента вывезли самолётами. Корабли США покинули восточное Средиземноморье. Организовать широкомасштабную агрессию против Ирака империалистам также не удалось.
(В реальной истории вывод войск был завершён 25 октября 1958 г под давлением мировой общественности и народных масс Ливана и Иордании, см. Л.И. Медведко «К востоку и западу от Суэца» с. 19)
Однако и Советскому Союзу не удалось организовать приход к власти в Ливане полностью коммунистического режима. Хотя позиции компартии в составе пришедшего к власти Национального фронта были весьма сильны, в Ливане было сформировано коалиционное правительство. Вероятно, причиной тому были исторические традиции местного населения, издавна жившего за счёт торговли. Социализм не укладывался в традиционное для Ливана мировоззрение мелких лавочников. Утвердившийся в стране после ухода американцев правящий режим имел значительно более левую политическую ориентацию, чем павший режим Шамуна, но в стране продолжала сохраняться частная собственность.
Конфликт в Ливане не стал безоговорочной победой ни для Советского Союза, ни для США. По сути дела, он завершился вничью. Установить в Ливане коммунистический режим СССР не удалось, а американцы понесли такие потери, что назвать это победой можно было лишь от очень большого оптимизма.
Американская пропаганда, разумеется, провозгласила операцию «Blue Bat» безоговорочной победой США. Но даже люди, несведущие в политике, понимали, что победа получилась пиррова. Более 8 тысяч погибших во время «полицейской акции», полторы тысячи раненых, и установление в Ливане пусть и не коммунистического, но отнюдь не дружественного правительства — в определение «победа» всё это никак не укладывалось.
Но это был ещё далеко не конец истории.
Шах Ирана в конце 50-х начал проводить политику «вестернизации» страны. Тегеран в те годы выглядел вполне европейским городом. Даже женщины имели возможность ходить не в парандже, а во вполне европейской одежде. Разумеется, так одеваться позволяли себе только жёны наиболее богатых и образованных иранцев.
В целом же страна жила в глубоком средневековье. Разрыв в доходах между обеспеченными иранцами и основной массой народа был очень велик.
Годовой доход большинства иранцев составлял в период правления шаха менее 100 долларов США на семью. Детская смертность достигала 50% процентов, т. е. умирал каждый второй ребёнок. Детский труд был обычным делом — детей
Отнюдь не коммунистическая «Нью-Йорк Таймс» так описывала быт населения южной части Тегерана: люди жили в «вырытых в земле пещерах и переполненных людьми глинобитных лачугах, похожих на крольчатники». Дети, «словно черви, копаются в навозе и питаются сорной травой и протухшей рыбой».
При этом одна только монополия на плантации опийного мака ежегодно приносила шаху миллионы долларов. 20% иранцев были зависимы от героина.
85% населения Ирана были неграмотны, из 15 миллионов иранских крестьян, составлявших около 96% населения страны, умели читать около 500 000 человек.
(Все подробности подлинные, см.
Всеобщая неграмотность населения Ирана закономерно приводила к полной его зависимости от ультрареакционного шиитского духовенства. Простые крестьяне привыкли равняться на своих духовных лидеров. Человека благочестивого, религиозного, служащего примером для остальных, называли имамом.
Шиитское духовенство было крайне недовольно политикой «вестернизации», чувствуя в ней угрозу своему материальному и общественному положению. Улемы Кума и других иранских городов активно призывали народ противодействовать реформам шаха.
Переворот 1953 г, свергнувший прогрессивное правительство Мосаддыка, лишил иранский народ всякой надежды на улучшение жизни, оставив ему выбор лишь между грабительским прозападным правлением шаха и религиозным мракобесием.
Шахская тайная полиция САВАК вела активную борьбу не только против коммунистов Ирана, но и против религиозных фанатиков, одним из предводителей которых был аятолла Рухолла Аль-Мусави Аль-Хомейни. КГБ и Коминтерну было непросто работать в Иране, но на помощь пришли немногочисленные иранские коммунисты, уцелевшие после репрессий, и курды, видевшие в советской поддержке отрядов Барзани шанс для создания в будущем независимого Курдистана на территориях, отторгнутых от Турции, Ирака и Ирана.
Помогала и традиционно процветавшая в Иране коррупция. Именно подкуп позволил Коминтерну внедрить своих людей в тайную полицию Ирана, в том числе — на несколько достаточно ответственных постов. С их помощью удалось передать одному из наиболее доверенных лиц шаха, генералу Нематолле Нассири информацию о якобы готовящемся в среде высшего иранского духовенства заговоре с целью свержения «противного Аллаху» шахского режима.
Генерал Нассири тут же поспешил с этой информацией к шаху. Мохаммед Реза Пехлеви, разумеется, был очень обеспокоен. Он тут же отдал руководителю САВАК генералу Теймуру Бахтияру приказ о проведении «акции по устранению наиболее непримиримых религиозных фанатиков».