Цвет сверхдержавы – красный. Часть 1
Шрифт:
На этот раз Мстислав Всеволодович привёл с собой ещё двоих посетителей. Один из них нёс небольшой чемоданчик. Все трое вошли в кабинет Первого секретаря. Келдыш представил гостей:
– Академик Александр Михайлович Прохоров. Академик Николай Геннадьевич Басов. Пришли с докладом об их новой важнейшей разработке.
– Здравствуйте, товарищи, проходите, – Хрущёв поднялся из-за стола, приветливо поздоровался с учёными. – Не иначе как что-то мне показать хотите?
– Да, Никита Сергеич, хотим, – академик Басов положил чемоданчик на стул, открыл
Первый секретарь ЦК озадаченно смотрел на неё, пытаясь понять, при чём здесь посуда. Басов тем временем достал из чемоданчика прямоугольный блок питания с сетевым шнуром, воткнул его в розетку на стене. Затем присоединил к нему проводом небольшой цилиндр.
Келдыш жестом попросил Хрущёва отойти от вазы. Никита Сергеевич сделал несколько шагов в сторону. Басов щёлкнул тумблером. Чуть слышно загудел трансформатор в блоке питания. Из цилиндра вырвался яркий красный луч. Он упёрся в хрусталь, и вся ваза вдруг засияла и заискрилась волшебным рубиновым светом. В нём танцевали плавающие в воздухе пылинки. Хрущёв ещё успел подумать: «Надо же, сколько, оказывается, пыли в воздухе...»
(Простейший демонстрационный опыт. Делали сами в институте, в конце 80-х, когда китайских лазерных указок ещё не было)
–Товарищи... это что? – спросил Никита Сергеевич.
– В тех документах, что нам передал Мстислав Всеволодович, это называется английской аббревиатурой LASER, – наслаждаясь произведённым впечатлением, ответил Прохоров. – У нас принято название «оптический квантовый генератор».
– Почему раньше не доложили? – обомлел Хрущёв.
– Да не о чем докладывать было, Никита Сергеич, – сказал Басов. – Изделие пошло в серию только в декабре прошлого года. Информация, что нам Мстислав Всеволодович передал, безусловно, помогла, но вот технологические трудности... Потом нашу «наколенную» технологию надо ещё было адаптировать хотя бы для мелкосерийного изготовления, что оказалось очень непросто.
– К счастью, для первого опытного образца удалось применить в качестве источника для энергетической накачки лампы-вспышки для самолётных бортовых огней-маячков. В этом лазере уже используется специальная лампа, изготавливаемая на заводе «Светлана» в Ленинграде, – добавил Прохоров.
– Пытались поднять КПД – не получилось, – рассказывал Басов. – КПД прибора к сожалению, около 1%, остальная энергия уходит в тепло. Параллельно работали над газовым лазером на гелий-неоновой смеси. Там накувыркались ещё больше, пришлось очищать газы до высокой степени чистоты...
– То есть, это не единственный рабочий образец? – спросил Хрущёв.
– Да, газовый лазер тоже уже работает. Но серийно пока не выпускается, – ответил Прохоров. – Сейчас мы работаем над созданием малогабаритных полупроводниковых лазеров, для нужд микроэлектроники. Но эта работа пока только в теории.
– А на газовый лазер посмотреть можно? – спросил Хрущёв.
– Это придётся к нам в ФИАН проехать. На Ленинский проспект.
Хрущёв тут же приоткрыл дверь в приёмную:
–
Через пятнадцать минут чёрный ЗиС-110 уже мчался по московским улицам в сопровождении ЗИМа с охраной.
Гостя встретил директор института академик Дмитрий Владимирович Скобельцын, которому предусмотрительно позвонил Шуйский.
В сопровождении академиков Скобельцына, Басова и Прохорова Хрущёв и Келдыш прошли коридорами института и оказались перед дверью комнаты 356. Басов открыл дверь, приглашая гостей войти.
В комнате находились несколько человек, колдовавших над лабораторной установкой. Они так увлеклись, споря о каком-то научной проблеме, что не сразу заметили вошедших.
– Михаил Дмитриевич, Александр Михалыч! – окликнул Басов. – Отвлекитесь ненадолго, к нам руководство приехало, ознакомиться с вашей работой.
Все обернулись к двери, в наступившей тишине женский голос тихо произнёс: «Ой!» и звонко разбилось что-то стеклянное.
– Здравствуйте, товарищи! – поздоровался Хрущёв. – Я слышал, вы тут изобрели нечто такое, чего ещё нигде в мире не существует. Покажете?
Несколько секунд все молчали, затем вперёд шагнул мужчина средних лет, в очках в чёрной оправе:
– Здравствуйте, Никита Сергеич, Мстислав Всеволодович, прошу, подходите, сейчас всё покажем.
Николай Геннадьевич Басов на правах руководителя темы представил Хрущёву рабочую группу:
– Михаил Дмитриевич Галанин (тот самый мужчина в очках), Александр Михайлович Леонтович, Зоя Афанасьевна Чижикова. Они выполнили основной объём работ по созданию первой опытной установки с твёрдотельным квантовым генератором на кристалле рубина.
Галанин показал Хрущёву их первую опытную установку, где 40-миллиметровый кристалл искусственного рубина в стеклянном корпусе освещался двумя лампами от авиационных проблесковых маячков.
– Вот с этого мы начали, – пояснил Галанин. – Николай Геннадьевич теорию нам изложил, методику расчётов мы уже совместно отрабатывали. Мы, когда информацию от Николая Геннадьевича получили, решил, что на раз-два всё сделаем. А что — принципиальная схема есть, методика расчёта ясна, сейчас всех шапками закидаем.
– А как оказалось, дьявол крылся в мелочах. Прежде всего – нужна очень высокая чистота исходных веществ – кристалла для твердотельного генератора, и газов для газового генератора. Примеси необходимы, но в точно рассчитанной пропорции, да и чистота самих примесей, как бы это странно ни звучало, тоже существенна.
– Мы долго провозились, сначала с кристаллом рубина, пока для нас в ОКБ-316 вырастили кристалл нужного размера и оптической чистоты, потом с напылением серебряных зеркал на полированные торцы кристалла... Впрочем, уже на втором опытном образце от напыления отказались – проще оказалось сделать отдельные зеркала, заодно к ним жидкостное охлаждение можно организовать.